Но Йоко Наруко, или дочь Курамы (СИ)

Наруко, стоявшая за углом, сложила руки на груди. Она прекрасно понимала, что Какаши говорит это не Инари, а ей, чтобы она перестала с неким присущим ей пренебрежением относиться к Учихе и в особенности к Харуно.

— А та, третья? — всхлипнув, уже на грани спокойствия, спросил мальчик.

— Наруко очень сильная. Из неё выйдет отличный шиноби. Она сейчас на половине своего пути. У неё огромный потенциал, и она знает, как его воплотить в реальность. Однажды, совсем скоро наступит тот день, когда она превзойдёт меня. Это просто вопрос времени.

Но Йоко чуть улыбнулась, опустив голову. Всё же Какаши, пусть и выглядел, как чёрствый сухарь и вёл себя не так, как подобает сенсею, всё равно присматривался к каждому из своей команды. Это было похвально и даже несколько смущало.

Вскоре Какаши ушёл, а через ещё минут десять и Инари скрылся в своей комнате. Он больше не кричал и не плакал, а вёл себя тихо и спокойно. Девочка была уверена: слова Хатаке заставили его задуматься.

Она глубоко вдохнула вечерний воздух. Спать совершенно расхотелось, как и идти в дом. Наруко, написав короткую записку о том, что сегодня вряд ли вернётся домой и что её можно не искать, отправилась обратно в лес, но теперь не в ту сторону, где тренировались Сакура с Саске, а в противоположную.

Сперва, но Йоко просто пометала сюрикены в ближайшее дерево, но это занятие ей быстро наскучило. Поэтому она, растянувшись на чуть влажной после вечерней росы траве, уставилась в небо. Она знала очень мало созвездий, лишь те, которым её обучали, чтобы в будущем она могла найти дорогу домой в Коноху откуда угодно.

Созерцая звёзды, девочка и сама не заметила, как погрузилась в дрёму, которая вскоре переросла в сладкий сон, который, однако, был довольно быстро нарушен. Наруко показалось, что она только прикрыла глаза и расслабилась, как рядом зашелестела трава, а шестым чувством она ощутила чужое присутствие. Не открывая глаз, девочка продолжала лежать.

Незнакомец присел недалеко от неё и, судя по звукам, принялся срывать какие-то травы. Тогда, но Йоко всё же приоткрыла глаза и повернула голову.

Недалеко от неё сидела милая девушка с нежными чертами лица и длинными волосами. Она выглядела столь женственно и утончённо, что на секунду Наруко пронзила игла зависти: сама девочка мало напоминала себе кого-то столь же нежного. Скорее, ежа с колючками. А потом девочка нахмурилась. Шаги, хоть и были лёгкими, явно принадлежали мужчине. Значит ли это, что перед ней парень? Тогда, но Йоко завидно вдвойне.

— О, ты проснулась. Привет. Не хотелось тебя будить, — нежным голосом произнесла девушка (или это всё же был парень?).

— Привет, — поздоровалась Наруко. — Не ожидала увидеть здесь кого-то. Судя по солнцу, сейчас где-то шесть утра. Что ты тут делаешь?

— Собираю травы, — раздался лаконичный ответ.

— Работаешь в такую рань?

— Я люблю утро, — она пожала плечами. — А ты?

— Если ты про то, что я тут забыла, то я тут спала. Если про то, люблю ли я утро, то нет.

Наруко чуть склонила голову к правому плечу, пытаясь понять, где же она до этого могла видеть или ощущать эту девушку. Она кого-то напоминала, но от незнакомки не исходило никакой чакры. Так что, либо это просто местная, либо шиноби, который мастерски скрывается.

— Вот как… Наверное, классно быть шиноби? — продолжила незнакомка, вставая.

— У всего свои плюсы и минусы, — отозвалась, но Йоко. — Пока многие мечтают быть шиноби, сами шиноби мечтают быть обычными людьми.

— Порочный круг. Как тебя зовут?

— Но Йоко Наруко. А ты?

— Хаку. Просто Хаку.

— Мужское имя, — кивнула Наруко.

— Так я и есть парень. Что ж, бывай, но Йоко Наруко. Может ещё и встретимся.

И он ушёл. Девочка осталась одна на поляне, чуть нахмурившись. Что-то с этим «просто Хаку» было не так, и догадки, пришедшие в голову джинчурики, совсем ей не нравились.

Они уже виделись с этим Хаку. Теперь она понимала: было что-то общее между тем оинином и Хаку. Их движения были одинаково плавными, поступь — одинаково легкой, манера говорить — одинаково неторопливой и загадочной. Паззл выстроился в картинку, и Наруко, поджав колени, уткнулась им в лицо, сдавленно простонав.

Хаку и есть тот оинин. А судя по тому, что он не просто не ушёл, выполнив миссию по поимке Забузы, но ещё и собирает лекарственные травы с утра пораньше, Момочи ещё жив.

Новости просто отвратительнейшие.

========== Часть 16 ==========

Спустя две недели кропотливого труда мост был достроен. Он был огромен и великолепен, действительно соединял две страны и обещал стать символом будущего мирного договора.

Труда в этот мост было вложено очень, очень много. Строители работали не покладая рук, в несколько смен с короткими перерывами на обед и ужин. На работу они приходили в семь утра, а уходили — в десять вечера, когда солнце скрывалось за горизонтом.