(no) more (СИ)

— Нет-нет, я с тобой пока не поделюсь, придержу для себя. Но если ты будешь упрямиться — его могут увидеть.

Влад выглядел победителем. Сложно было сказать, зачем он сделал это фото: действительно на память или сразу для шантажа? Но Стася почувствовала жгучий стыд, будто ей публично дали пощёчину, и все вокруг засмеялись. Зачем он снова делает ей больно?

— Что такое? Ты плачешь? Посмотри на меня! — Влад вздёрнул её подбородок, чтобы заглянуть в глаза, чтобы она не могла отвернуться. Девушка покраснела, из-под закрытых век всё-таки пробились слезинки, и Влад едва не зашипел на неё. — Да что с тобой? Говори со мной!

— Ненавижу, — её голос изменился до неузнаваемости, будто последний вой агонизирующего животного, и Влад не решился к ней приблизиться.

Одним словом, но такой сильной интонацией Стася смогла передать все те чувства, которые ещё сама не осознала до конца. Она так и не открыла глаза, но слышала, что Влад отступает.

— Мы ещё не закончили, мой котёнок.

И всё-таки, несмотря на его надменный довольный тон, Стася поняла, что он попросту сбежал. Вот только ей от этого легче не стало — эта встреча настолько её разволновала, что Стася никак не могла взять себя в руки. О готовке уже и думать было нечего — у Стаси едва хватило сил доползти до своего убежища, чтобы свернуться на кровати и замереть, затаиться.

Эти дни она будто находилась в каком-то тумане, будто ещё не до конца поняла, что с ней произошло. Что это действительно произошло! Более того, она ничего не попыталась сделать, чтобы защитить себя. Просто впала в ступор, просто подчинилась, будто так и должно быть, будто он имеет право… И теперь он снова пришёл и вёл себя ещё нахальнее, чем тогда. И на этот раз Стася уже не могла выдержать: у неё буквально раскалывалась голова, в висках пульсировало, а желудок сводило узлом. Хоть она и была голодной, но чувствовала, что её сейчас вырвет. Это было невыносимо.

Буквально невыносимо. Стася настолько глубоко погрузилась в свои мучительные ощущения, что не замечала ничего вокруг. Только боль, отвращение, стыд и тошнота. Хотелось сжаться, спрятаться, исчезнуть, чтобы никто больше её не видел. Так было всегда — Стася никогда не могла за себя постоять, поэтому предпочитала не привлекать лишний раз внимания, чтобы потом не пришлось защищаться. И в этот момент ей так хотелось, чтобы пришёл кто-то сильный и защитил её, укрыл в заботливых объятиях от всех бед.

Но всё это было так смутно, туманно, зыбко, Стасе едва удавалось поймать какие-то образы — всё мешалось в гудящей голове. Она и сама не заметила, сколько времени прошло, в какой-то момент всё-таки пришлось бежать в туалет, и мучительная рвота наконец-то принесла облегчение. Стася долго стояла под прохладным душем, чувствуя, как проходят и боль, и жар, и дрожь. Но вместе с ними проходили и мысли. Было спокойнее не думать, не чувствовать, не помнить. Ничего уже не изменить. Лишь бы только он не сделал это снова. Никогда больше. В следующий раз она… Нет, следующего раза не будет. Она не допустит. Ведь так?

Глава 3

Учёба захватила её, и Стася незаметно для себя совсем забыла обо всех опасностях, когда оказалась в шумной толпе суетящихся однокурсников. Пары в конце года были неожиданно насыщенными — требовалось доделать всё недоделанное, подтянуть все хвосты, потихоньку готовиться к экзаменам. Хоть у Стаси и не было проблем с учёбой, но всё равно коллоквиумы, рефераты, курсовые, самостоятельные — всё налетело и сбило её с ног. А на перемене Стася едва успевала отстоять очередь к ларьку, отхлебнуть обжигающий кофе, наскоро перекусить и помчаться в корпус.

Так что ей было совсем не до надоедливых сообщений Влада. И вот, сидя на паре солнечным майским утром, Стася вдруг почувствовала, что должна это сделать, готова это сделать! И номер Влада был заблокирован везде, где он мог бы к ней добраться. Хватит уже это терпеть! Да и что он может ей сделать? Единственное место, где он может её достать — это квартира. Но там почти безвылазно сидит Даша — ждёт, когда он к ней приедет. Между ними что-то произошло, это заметила даже Стася. Даша была сама не своя, вздрагивала от каждого звонка, после универа сразу же бежала домой, а в квартире бродила тревожным приведением. Одно хорошо — она не замечала, что Стася тоже не похожа на себя, мало ест и плохо спит, засиживается допоздна за компьютером и не гасит в комнате настольную лампу.