Но-шпа на троих

Одна из подруг Кати работает в газете «Тайная власть». Вы не поверите, какое количество людей, тысячи, пишут им совершенно идиотские письма, рассказывая о встречах с домовыми, русалками, инопланетянами. Несть числа и тех, кто просит опубликовать в издании тексты заговоров и рецепты снадобий. Так что полно народа, верящего в оккультные науки, и именно в этом человеческом озере и удит Ванда своих золотых рыбок. Но в милиции-то работают совершенно нормальные ребята. Нет, нужно поймать Ванду с приятелями на месте преступления, сыграв роль наживки. Кстати, мне совсем не страшно. В потусторонние силы я не верю, очень хорошо понимаю, что сделать мне вред хотят люди. Следовательно, я просто утрою бдительность. Я же очень хитрая, неужели не сумею поймать мерзавцев?

А уж когда негодяям можно будет инкриминировать покушение на меня, вот тогда-то сотрудники правоохранительных органов возьмут их за жабры и вытрясут всю информацию про глупую Галку. Кстати, Сорокина постоянно покупает журнал «Оракул», прочитывает его от корки до корки, а потом с горящими глазами пересказывает содержание статей. Галя из тех, кто верит во всяческую лабуду типа вампиров, вурдалаков и леших, она пару раз бегала к какому-то дядечке «чистить ауру». Сами понимаете, такая женщина идеальная клиентка для Ванды. И еще, она всегда и везде, даже утром на рынок, ходит в бриллиантах! Небось ведьма глянула на серьги с колечками и сразу сообразила: эта дура просто напрашивается на обман! Ладно, решено!

Я встала, гордо выпрямила спину и сообщила:

– Не могу принять ваше предложение. Тому имеется несколько объяснений. Я абсолютно не верю в чушь типа куколок, слепленных из огарков свечи, и не найду двадцати тысяч «ненужных» долларов. Но если представить на секунду, что я обладаю такой свободной суммой, то, несомненно, истратила бы ее совершенно в иных целях. Поищите другую дурочку для осуществления своих планов. И потом, я сильно сомневаюсь, что Евлампия обращалась сюда, она слишком глупа для решительных действий!

– Вы делаете страшную ошибку, – прошептала Ванда, – ужасную, трагическую.

– Хватит, прощайте.

– Одумайтесь.

– Мне некогда более тут задерживаться.

– Еще раз подумайте!

– Откройте дверь!

– Голубушка! Боюсь отпустить вас, – заныла Ванда, – обязательно случится несчастье, а я потом себя сгрызу, что не сумела удержать вас, не смогла объяснить…

– Немедленно отоприте!

– Голубушка…

Я вытащила мобильный.

– Если сейчас дверь не откроется, я сообщу в милицию о том, что меня удерживают в заложниках!

– Господь с вами! – воскликнула Ванда. – Придет же такое в голову! Уходите спокойно! Ах, как мне вас жаль, до слез! Молодая, красивая, жить бы и жить, ан нет!

Она взяла ключ, лежавший на столике, и тут раздался треск, свет в прихожей моргнул и погас. Я, ожидавшая теперь чего угодно, воскликнула:

– Что случилось?

– Энвольт начинает работать, – прошептала Ванда, изображая полнейший ужас.

– Вы же сообщили о трехдневной отсрочке, – ехидно напомнила я, – с чего бы ему мигом включиться?

– Так он услыхал, что жертвы не будет, и активизировался, – замогильным голосом возвестила Ванда, – теперь я не сумею его удержать. Но день у вас все-таки есть, вернее, сутки.

Колдунья глянула на большие часы, висевшие в приемной.

– Сейчас одиннадцать вечера, значит, через двадцать четыре часа… Подумайте, используйте последние сутки!

Я решительно шагнула было на лестницу, но, забыв, что я не в кроссовках, а в лодочках со слишком высоким и тонким каблуком, не рассчитала движения, зацепилась за порог, секунду пыталась сохранить равновесие, но в конце концов шлепнулась на четвереньки.

– Господи! – искренне испугалась Ванда. – Видите? Началось! Энвольт предупреждает! Делайте выводы! Сначала просто так упали, а потом и шею элементарно сломаете.

Я молча встала и обозрела испорченные вконец колготки. На коленках зияли дыры, длинные дорожки побежали вниз, к щиколоткам. Никакой мистики в происшедшем не прослеживается. Я просто выполнила свой коронный номер – падение на четыре точки. А Ванда воспользовалась стихийно возникшей ситуацией, чтобы еще раз пугнуть заартачившуюся клиентку.

Я спокойно отряхнула юбку:

– Кстати, меня привезли сюда на машине. Где она?

Ванда развела руками:

– Автомобильчик не мой, иногда прошу соседа помочь. Он давно уехал на работу.

Я двинулась к лестнице. Понятно, война так война! Что ж, поглядим, кто кого!

Оставшись поздним вечером одна, без личного автотранспорта, я испытала не слишком приятные эмоции. К тому же осознание того, что я являюсь золотой рыбкой, за которой с гарпуном охотятся ловцы, не прибавляло мне радости. Да еще ступни, засунутые в непривычно узкие лодочки на высокой шпильке, отекли и начали болеть.

Я поковыляла на проспект. Может, снять обувь и, наплевав на все, пойти босиком? Ну уж нет, колготки моментально превратятся в лохмотья, а на улице очень грязно.