«No Woman No Cry»: Моя жизнь с Бобом Марли

На той стадии мы были настоящими друзьями и могли запросто разговаривать о его девицах, потому что если бы мы были только мужем и женой, то давно бы развелись. Но мы переросли ревность, хотя по-прежнему поддерживали наши отношения как основные. И вот я спросила моего дружбана Боба:

— Что это еще за Син-ди? Может ей имя сменить?

А Боб мне ответил:

— Что ты вдруг выдумала? Вечно ты все преувеличиваешь!

Я заявила:

— А что-то не нравится мне это имя, Син-ди. Если собираешься с ней гулять, держись от меня подальше.

Я тогда была с ним очень прямолинейна. Боб это знал и иногда говорил: «Ну ты и горячая однако». Да, я порой бываю горячей, это мой единственный способ показать обиду. Тогда, как и сейчас, я знала: я черная и красивая — чем и горжусь. Среди всех этих светлокожих «девушек с обложки» мне только и оставалось гордиться собой.

Помню, пришла я как-то на Хоуп-роуд, где Синди снимала комнату у Боба. Он был там и кокетничал с ней. Я это заметила, но скандала не устроила — делить мне с ней все равно нечего. Если Боб хочет, пусть его. Если она ему нравится — это его дело, если он получает удовольствие — отлично. Но я обиделась — думаю, это естественно. Помню, как она посмотрела на меня и поняла, что я в курсе происходящего. Но она тоже была в курсе, что он приходит домой есть, видится с женой и детьми, иногда остается ночевать. И она знала, что он полагается на меня в том, чтобы хранить его семью.

В турне мы иногда ходили по магазинам, и он говорил мне:

— Рита, Синди попросила меня кое-что привезти.

И я отвечала:

— Очень мило.

Но иногда, если я злилась на него за что-нибудь или просто хотела проверить его чувства ко мне, я могла сказать:

— Я возьму и себе немного, ладно?

И он всегда соглашался:

— Конечно бери, хочешь — забирай все! — Всегда обходились миром.

Женщины вроде Синди были угрозой для наших отношений, они могли отобрать мужчину, и, разумеется, таково и было их намерение. Это они говорили обо мне: «Но она такая заурядная. Почему она не делает то-то и то-то? Она — посредственность». Я быстро поняла, что это особый тип девиц: они не просто хотели моего мужа, они в принципе не представляли себе ситуации, когда две женщины встречаются с одним мужчиной и при этом все же сохраняют «дружеские» отношения. Но после той сцены с Эстер Андерсон я больше никогда не разрешала себе вступать с девицами в перебранки из-за Боба. Я боец, но в некоторых случаях предпочитаю уклониться, хотя могу сразить иронией и сарказмом. Синди мне впоследствии даже начала нравиться. Она бывала на наших концертах в разных частях света, а когда она забеременела, я была счастлива, потому что счастлив был Боб.

Могу сказать еще одно слово в защиту Боба — он никогда не позволял этим женщинам относиться ко мне неуважительно. Может быть, та сцена с Эстер Андерсон научила его — что Рита может сорваться с цепи, если захочет. Иногда он приводил меня в пример. Одну из своих девиц он призвал обратить внимание на мои ноги — какая я подтянутая благодаря тренировкам. И девушка передала мне его слова! Он сказал ей:

— Посмотри на ноги Риты, они у нее сильные, как у львицы!

Так что несмотря на других женщин, я знала, что уважение ко мне сохраняется. В определенной степени Боб сам был со мной обходителен. Я не считала, что должна прерывать его сторонние отношения, хотя иногда ситуации возникали мучительные, и я не могла понять, что происходит. Но я устала стоять у него на пути. Пока он уважает меня и помогает деньгами мне и детям, я смогу терпеть его поведение. Да если бы дело касалось только секса, пусть бы спал хоть со всем миром, если ему так хочется!

Я всегда оставалась на этой позиции. Я любила его не меньше, чем другие, а то и больше, и он знал, что может рассчитывать на меня. Он зависел от моей поддержки, от моего сестринского отношения. В то же время он знал, что я рядом с ним не из-за прихоти, не из-за его славы. Я возвращала его к реальности, потому что была рядом с самого начала, с единственных подштанников, которые стирали мои руки.

Глава десятая «BABYLON BY BUS» («По Вавилону на автобусе»)

В одном из недавних документальных фильмов про Боба есть кадры, где появляюсь я. Сначала показывают его на заднем сиденье автобуса, окруженного людьми, которые разговаривают и смеются, а потом камера перескакивает на меня — солнце светит на маленькую черную женщину в платке. Я прислонилась к окну и сижу одна, о чем-то задумалась или, более вероятно, медитирую. Временами я могу быть очень задумчивой, особенно в пути — «по Вавилону на автобусе» (так называется альбом), — иногда нужно действительно помедитировать в поисках позитива, потому что работа, которой мы занимались с Бобом, я знаю, не нравилась дьяволу! Это была музыкальная война — добро против зла!