Ноа

– Известно, в каком отеле он останавливался в Афинах? – спросил Диего.

– Нет, но утром он выступал на конференции. Я взломаю камеры наблюдения в конференц-центре, – откликнулась его сестра.

– Как только определишь номер машины, на которой они ехали в аэропорт, дай мне знать, мы с Матео займемся афинскими автомагистралями. Вдвоем будет проще разобраться, была ли слежка.

– Я соберу все фотографии и видео, выложенные в сеть пассажирами рейса 4978. Это займет какое-то время, но, возможно, из них мы узнаем, что происходило после посадки, – предложил Витя.

– Тогда я беру на себя самое сложное – взлом системы аэропорта, – заключила Екатерина.

Теперь у каждого была своя задача, и время поджимало. Разговор прервался. Екатерина покинула форум первой. Матео уставился на мобильник, ожидая, что она выйдет на связь, но потом терпение у него иссякло, и он взял инициативу на себя.

– Что я опять сделал не так? – написал он.

– Это выше твоих сил, ты просто не можешь удержаться от лекций.

– Я бы не осмелился играть на твоем поле, это же ты у нас профессор, – парировал хакер.

Королевский суд, Лондон

Глава 9

Лондон

Коллинз обошел вокруг стола переговорной и сел.

– Не понимаю. К чему вам лететь в Вильнюс? Ведь ваш контакт не сможет с вами встретиться. Сейчас не самый подходящий момент для необдуманных действий. Я не отдам вам билет на самолет, пока вы меня не убедите, – отчеканил он.

Он впервые говорил с ней таким тоном. Взгляд Дженис был устремлен куда-то вдаль, она не обращала внимания на негодование адвоката, погрузившись в свои мысли. Коллинз был куда больше, чем просто адвокат. Поскольку он в нее верил, он помог ей организовать встречу с Романом. Истинных причин она ему не открыла. Коллинз считал, что у Романа есть доказательства того, что Эйртон Кэш получил деньги от России с поручением потратить их на кампанию Гарбеджа, вычтя перед этим свою комиссию. Наградой за верную службу были выгодные торговые соглашения, в данном случае – концессия на золотые прииски. Именно так ему удалось избежать банкротства и снова сколотить состояние. Дженис колебалась между желанием придерживаться этой версии и необходимостью рассказать адвокату правду, чтобы и дальше рассчитывать на его помощь.

– Нам нужно поговорить, – сказала она поворачиваясь.

– Именно этим мы и занимаемся, как по мне, – благодушно отозвался Коллинз.

– Я должна была получить от Романа не только доказательства преступлений Кэша, – решилась Дженис.

– А, ясно.

– Нет, уверяю вас, что вам еще ничего не ясно.

– Ну так просветите меня.

Она открылась только наполовину, сославшись на взаимные услуги. Роман должен был передать ей то, что ей требовалось для защиты, а она обещала взамен передать некую информацию тем, кто продолжал бороться по другую сторону границы.

– Только не говорите, что в самом разгаре процесса, от которого зависит ваша участь, вы собирались играть в спецагента.

– Все не настолько серьезно. Моя задача – поработать курьером, это звучит не так пафосно.

– Но так же глупо. А если вас арестуют, как вы собираетесь оправдываться?

– Ареста в моих планах нет, Коллинз.

– Еще глупее. Считать себя непобедимой и не подготовить пути к отступлению. Позвольте донести до вас одно элементарное правило: когда лжешь, нужно знать, как солгать дважды.

– Почему дважды?

– Потому что, если вашу ложь разоблачат, когда будете сознаваться, у вас должна быть готовая легенда, которая не выдаст правду. И не добавляйте ничего, что может усугубить вину… Я думал, мы всецело друг другу доверяем.

– Так и есть! – заверила его Дженис.

– Однако вы только что продемонстрировали мне обратное. Вы недооценили мой ум. Неужели вы думали, что я ни о чем не подозреваю, что я действовал с вами заодно исключительно потому, что я такой добренький?

Дженис опустила глаза.

Коллинз знал цену молчанию. Он выдал ей билеты, не сказав больше ни слова.

Невозможно, чтобы он заподозрил о ее деятельности в «Группе 9». И все же от одной мысли об этом в ней зародилось сомнение. Нужно узнать наверняка.

– И какой должна быть вторая ложь в моем случае, на ваш взгляд?

– Зависит от того, что вы хотите скрыть.

– Почему вы мне так помогаете, Коллинз?

– Я удивлен, что журналистка вашего уровня не задает мне правильные вопросы.

Коллинз подошел к сервировочному столику между двумя дверями и откупорил бутылку виски – ирландского, которым он иногда злоупотреблял. Наполнил бокал, вдохнул аромат и счел, что лед добавлять не стоит.

– Почему я согласился вас защищать? – продолжал он, развалившись в кресле у окна. – Прежде всего потому, что у нас есть один общий друг, хоть я пока и не вполне понимаю, какие отношения вас связывают.

– Не знаю, о ком вы.