Нобелевская премия по сексу

«Если они отдернут портьеру, мне конец!» — не на шутку испугалась Агата, но, видимо, не в интересах бандитов было привлекать внимание с улицы, и их вполне устраивали зашторенные окна.

Александр дернул головой и напряг руки, Агата увидела даже его вздувшиеся вены, но кожаный ремень держал надежно.

— А… очнулся, голубчик! — обрадовался Герман, потирая руки, — вот сейчас я с тобой и потолкую.

Александр сильно закашлялся и сплюнул кровь на паркет, Агата вздрогнула.

— Только и можешь нападать сзади, как шакал, — прохрипел Александр.

— А это неважно как, главное, я достиг своей цели, — засмеялся лысый и, приблизившись к хозяину дома, ударил его по лицу. Агата снова вздрогнула, но попыталась взять себя в руки, понимая, что при каждом ее вздрагивании портьеры колышутся.

— Шакал! Откуда ты взялся в наших краях? Что ты из себя корчишь? Не дружишь с местными ребятами, аристократ хренов! А ведь я тебя предупреждал, что я здесь главный. Ну что, попал из-за какой-то девки?! Нарвался на грубость? Я вот еще не решил, убить тебя или просто покалечить?

— Да он и так уже покалеченный, — хмыкнул татуированный, — кстати, Маринка хотела с ним познакомиться, сама мне по пьяни говорила. Он, мол, не похож на вас, обормотов, именно о таком и мечтала всю жизнь.

— Главное, что при бабках, — вторил Серега.

— Моя Маринка и этот урод? — побагровел лысый. — Что только бабы в нем находят? Ты откуда приехал, козел?

— Не твое дело, — ответил Александр, выкручивая свои кисти — и все напрасно.

Лысый нанес ему пару сильных ударов, Александр дернулся, но не проронил ни звука.

— Все, я решил тебя убрать, не нравишься ты мне! Я спрашиваю, откуда ты явился?

Агата, дрожащая за шторами, тоже хотела знать, откуда прибыл Александр, но он молчал. Агата, расширившимися от ужаса глазами смотрела, как на полу под Александром растекается кровавое пятно. Сердце ее сжималось.

«Надо что-то делать, — думала она. — Но что? Не могу же я позволить, чтобы на моих глазах убили человека, который меня фактически до этого спас. Может, выскочить и пригрозить пистолетом? Но что я могу? Я даже не знаю, на что нажать, чтобы он выстрелил! Александр абсолютно беспомощен, а я вооружена, и не могу ему помочь. Вот ведь ситуация!»

Другой голос нашептывал:

«Дурочка! Затаись! Только в этом твой шанс на спасение! Его сейчас убьют и уйдут. После этого ты выберешься и убежишь отсюда… Подумай о сыне и о своей жизни!»

Агата не хотела слушать этот противный голос, хотя понимала, что в чем-то он прав. Ее геройство явно не спасет Александра, а погубит их обоих.

— Ребята, пошустрите в сейфе, симулируем ограбление, — крикнул лысый и надавил на Александра, — код, гнида!

— Он открыт, — спокойно ответил он.

Ребята рванули к сейфу, глаза их зажглись алчностью при виде денег, они уже больше ничего не видели. А Гера отошел от Александра и развалился в кресле напротив, водрузив ноги на стол. Он презрительно смотрел на хозяина дома, поверженного и избитого, и курил, стряхивая пепел на паркет. Агата поняла: или сейчас, или никогда. Она высунула тонкую дрожащую руку с ножом для разрезания бумаг и попыталась достать до связанных ног Александра, но ей не хватило расстояния. Тогда она принялась резать кожаный ремень, стягивающий его руки. Почему-то она боялась, что он испугается и закричит от внезапного прикосновения, потому что она именно так бы и сделала, если бы до нее дотронулись, когда она этого не ждала. Александр даже не дернулся, руки его были холодными от сильно передавливающего их ремня. Агата принялась его пилить, что оказалось не так уж и просто, каждую секунду она могла быть обнаруженной. Руки ее тряслись и пару раз она резанула кожу на руках Александра. Агате показалось, то она целую вечность пилила этот ремень. На самом деле это произошло довольно быстро, и ремень упал на пол, стукнувшись пряжкой об пол. В глазах Агаты потемнело, а Александр закашлялся.

— Молчать! — заорал на него Герман и затянулся сигаретным дымом, наслаждаясь сложившейся ситуацией. — Сиди смирно, не рыпайся! Умирать можно быстро и легко, а можно мучительно и долго. — И он загоготал.

— Из него уже сыпется от страха, — хохотнул татуированный тип, не отрывая алчных глаз от своей добычи.