Ночь белых вампиров

— Честно говоря, — начал Доминик, — мне бы хотелось совсем другого. Каникулы кончаются, а у нас только по три марки с мероприятий. А ведь чтобы участвовать в лотерее желаний, надо собрать по меньшей мере девять марок! Давайте лучше обежим как можно больше мероприятий.

Остальные согласились.

Четверг получился веселый и суматошный. Кникербокеры были на катке, в компьютерной лаборатории, посмотрели уличный спектакль и даже поплавали в бассейне.

Возвращаясь к вечеру домой, все довольно перелистывали свои билеты. Теперь у них было по семь марок.

— Эй, посмотрите-ка, что это! — воскликнул Доминик, показывая на другую сторону улицы. Там между зеленым и красным автомобилем стояла черная карета. Это была очень старинная вещь, украшенная причудливой резьбой.

Окна кареты были плотно задрапированы красными занавесками. Поэтому кникербокеры не могли заглянуть внутрь и узнать, есть там кто-нибудь или нет. На козлах для кучера тоже никого не было, и четверка запряженных лошадей нетерпеливо била копытами.

— А можно мы эту карету рассмотрим поближе? — попросил Доминик свою мать.

— Конечно, — разрешила госпожа Каша, — но потом сразу же домой. Скоро будем ужинать!

Едва она скрылась в доме, как дети перебежали на другую сторону улицы и стали разглядывать карету. Она притягивала их и оказывала колдовское, загадочное действие.

Поппи бегала по тротуару туда и сюда. Ей хотелось заглянуть внутрь, но никак не получалось. Наконец она привстала на цыпочки и отыскала щелочку между занавесками.

— Поппи! Поппи! — услышала она тихий шепот.

Девочка вздрогнула и окаменела, как соляной столб. Голос раздавался изнутри кареты…

Адская гонка

Поппи быстро огляделась. Может, кто-нибудь над ней подшутил? Аксель мастер на такие шутки. Но он был далеко — изучал запятки кареты, там была укреплена ступенька, на которую в прежние времена становился лакей, чтобы сопровождать своего господина. А Доминик и Лизелотта впереди гладили лошадей и трепали их гривы. Они тоже были слишком далеко от Поппи, чтобы шутить над ней.

«Кажется, у меня едет крыша», — подумала девочка и уже хотела отойти.

— Постой! Останься! Останься тут! — снова послышался шепот.

Сомнений больше не было: кто-то сидел в карете. Но откуда он знал, как ее зовут? Девочка хотела было убежать, но ее ноги приросли к земле.

Дверца черной кареты медленно приоткрылась. Девочка не поверила своим глазам.

В полутьме, царившей внутри, она разглядела у задней стенки сиденье, обитое красной тканью. На нем никого не было. Но кто же открыл дверцу? Не дух же! Может быть, там есть еще одно сиденье у стенки, примыкающей к козлам? Поппи стояла так, что не могла его видеть.

— Садись в карету, Поппи. Садись и не спрашивай зачем! — прошептал таинственный голос.

Девочка робкими шажками стала придвигаться к карете. Этот голос притягивал ее как магнит. Теперь Поппи стояла перед самой дверцей и неуверенно наклонилась вперед.

Заглянув внутрь, она уже хотела было вскрикнуть и открыла рот. На скамье, которая до сих пор была от нее скрыта, она увидела человека в черном. Но вскрикнуть она не успела — тяжелая рука в черной перчатке зажала ей рот.

— Тсс, ни звука, прошу тебя! Тихо! — прошептал таинственный голос ей в ухо.

Поппи повернула голову и увидела лицо старика с седыми бакенбардами до самого подбородка. На нем был черный цилиндр и старомодный черный плащ.

Должно быть, он был очень силен: осторожно подхватив девочку другой рукой, он поднял ее в карету, будто она была не тяжелее перышка. Так же осторожно он посадил ее на мягкое красное сиденье. Потом склонился и что-то прошептал ей на ухо.

Все это длилось несколько секунд, и остальные кникербокеры ничего не успели заметить. Аксель правда обратил внимание, что карета качнулась. Но это не показалось ему подозрительным.

— Но-о-о! — Тут на козлы вскочил черный кучер и натянул вожжи. Тотчас кони тронулись с места и вывернули карету на дорогу.

— Лило, осторожно! — завопил Доминик.

Еще секунда — и кони бы растоптали ее. Но она успела одним прыжком отскочить назад. Быстро опомнившись от первого испуга, она тут же побежала рядом с каретой.

Очень уж ей хотелось взглянуть на этого жуткого кучера, что восседал на козлах.

Как только он это заметил, тотчас надвинул цилиндр на лоб, дернул вожжи, прикрикнул:

— Но-о-о! Но, мои лошадки! — и рассек воздух кнутом.

Обе лошади из первого ряда захрапели и поднялись на дыбы. И тут же понесли так, будто их кто ужалил.

Лизелотте показалось, что этот рывок даже для кучера был неожиданным. Он судорожно вцепился одной рукой в свое сиденье, а другой рукой удерживал вожжи.

Подковы лошадей дробно цокали по асфальту. Старая карета скрипела и дребезжала.

Девочка выбилась из сил и остановилась, глядя, как карета проносится мимо нее вперед.

И тут она с ужасом увидела, что на запятках Аксель, скрючившись, едва удерживается, чтобы не сорваться.

— Аксель! — вскричала Лило вне себя. — Прыгай! Прыгай!

— Поппи! — крикнул в ответ Аксель. — Там Поппи, я не могу бросить ее одну!

Только теперь оба оставшихся заметили, что самой младшей из их команды нигде не видно.