Ночь без права сна

Бесшумно подошел Барс и посмотрел на Ярослава умными глазами. Нет, он не просил есть, словно понимал, что молодой человек и сам с утра ничего не ел.

— Плохи наши дела, Барс, — Ярослав погладил собаку.

Правда, мама уже начала поправляться. Доктор Ванек говорил, что она скоро выздоровеет. Но нужны деньги. И с университетом скверно вышло. Да, он действительно поспорил с профессором Сигелиусом. Что это за ученый, тем более историк, который освещает факты, как ему хочется, точнее — как от него требуют… Коронованный осел! Угодничает перед престарелым монархом, предает забвению великих чешских национальных героев — Яна Гуса и Яна Жижку…

— О, мой Барс, какой ты счастливый, что не знаешь подобных профессоров!

В дверь постучали. Барс рванулся, но Ярослав удержал его за ошейник.

— Тссс! Маму разбудишь.

Собака легла и положила морду на вытянутые лапы.

Стук повторился. Ярослав вышел в переднюю, плотно закрыв за собой дверь.

— Кто там?

— Здесь проживает пан Калиновский?

Голос чужой, незнакомый. Ярослав открыл дверь. На пороге стоял полицейский.

— Мне нужен пан Ярослав Калиновский.

У Ярослава екнуло сердце: «Донесли! Если меня сейчас арестуют, что будет с мамой… Что, что делать?»

— Прошу, войдите.

Когда полицейский вошел на кухню, Ярослав прикрыл за ним дверь и непринужденно сказал:

— К сожалению, Ярослава Калиновского сейчас нет дома. Что ему передать?

— Слава Исусу! Наконец-то он нашелся! — обрадовался полицейский.

«Нашелся? Что он мелет?» — старался понять Ярослав, некоторое время молча вглядываясь в морщинистое и совершенно безбровое лицо полицейского. Невольно подумалось: как могли сохраниться на его лице такие наивнодоверчивые, с чистой голубизной глаза? На длинной жилистой шее, словно узел веревки, резко выпячивался кадык. Во время разговора кадык, подобно челноку на ткацком станке, то вскакивал вверх, то опускался вниз.

— А вы кем приходитесь пану Ярославу Калиновскому? — полюбопытствовал полицейский.

— Я его кузен, — тотчас нашелся Ярослав.

— Тогда позвольте вас поздравить. Говорят, с пчелами жить — меду быть.

У Ярослава сразу отлегло от сердца.

— К вашему кузену судьба весьма благосклонна. Он получил огромное наследство, — сообщил полицейский.

Гость явно не понравился Барсу, и пес недружелюбно зарычал. Полицейский с опаской покосился на собаку.

— Это пес… пана Калиновского?

— Да…

Полицейский заискивающе улыбнулся собаке, словно перед ним был сам пан Калиновский. Затем заговорил, отчего на его шее челнок запрыгал вверх-вниз, вверх-вниз.

— Венский «Акционгезельшафтсбанк» разыскивает пана Ярослава Калиновского по делу о наследстве. Всем полицейским комиссариатам прислал запрос. Видите, мне посчастливилось! Он у вас как, не скупой? По праву я могу рассчитывать на щедрое вознаграждение. Это бы мне не помешало — у меня большая семья, дети…

— Будьте уверены, у вас в долгу не останутся, — сказал улыбаясь Ярослав, все еще не веря в происходящее.

— Вы разрешите мне его подождать?

Ярослав не успел ответить, как опять кто-то постучал.

— Ага! Так может стучать только хозяин. Это, наверное, идет сам пан Калиновский! Позвольте, я ему открою, — полицейский, не дожидаясь разрешения, поспешил в коридор и впустил папа Марека.

— Добро пожаловать, пан Калиновский! Я принес вам радость. Вы получили огромное наследство, — приветствовал опешившего домовладельца полицейский. — Вот, прочтите… Я кончил работу, время идти домой, ведь я отец большого семейства, одиннадцать детей. Но счел своим долгом не откладывать до утра. Спешил обрадовать…

Не успел домовладелец прочесть протянутую ему бумагу, как в переднюю вышел Ярослав.

— Пан Калиновский! Поздравляю вас, поздравляю! — начал раскланиваться хозяин. — Вы не думайте, что я пришел за деньгами, боже упаси, можете уплатить, когда захотите…

— Позвольте, — спросил изумленный полицейский у домовладельца, — так этот молодой человек и есть Ярослав Калиновский?

— Собственной персоной, — угодливо захихикал пан Марек.

Умиленно глядя на Ярослава, полицейский пожурил его:

— Ай-ай-ай, пан изволил пошутить? Понимаю, понимаю, молодые люди любят шутки.

— Пан Марек, прошу вас, дайте полицейскому сто крон… Я верну вам с процентами.

— Конечно, конечно! Прошу, спустимся ко мне, пан…

— Штепанек, — подсказал полицейский.

Когда за ними закрылась дверь, Ярослав быстро прошел к матери, присел на край ее кровати и протянул бумагу, принесенную полицейским.

— Мамуся, ты не должна сердиться. Банк разыскивает меня. Там на мое имя хранится три миллиона.

— И ты возьмешь эти деньги? — тяжелым вздохом вырвалось из груди Анны.