Ночь безумия

— Это было... нет, не прошлой ночью, а позапрошлой. Мне снилось, что я лечу по воздуху и горю, а потом падаю, проваливаюсь под землю, и меня засыпает, и я задыхаюсь... И все время я чувствовала, что должна что-то сделать, вот только не знала что. — Она содрогнулась. — Я знаю, сон был волшебным, но что это за чары и кто их навел — понятия не имею.

— Тот самый сон, — вздохнула Альрис. — Только и слышу, как все его обсуждают. Все чародеи, кто спал в Ночь Безумия, увидели его тогда — и проснулись; но кое-кому он снился опять.

Ханнер взглянул на нее.

— А тебе он не снился?

— Мне? — Альрис прижала руку к груди. — Я не чародейка! Разумеется, ничего подобного мне не снилось. — Она фыркнула. — Но теперь непременно приснится, и не из-за какого-то волшебства, а просто потому, что вы только об этом и говорите.

На миг Ханнер задержал взгляд на лице сестры, пытаясь понять, не слишком ли подчеркнуто она возмущалась, но потом решил — нет. Скорее всего она говорила правду, а нарочито это звучало просто потому, что ей всего тринадцать.

И все же странно, что она так настроена против чародейства. Она так долго стремилась учиться магии, и ее не смущала жизнь под одной с чародеями крышей — у нее было достаточно друзей, у кого она могла бы поселиться, если бы действительно этого хотела, — однако она очень настойчиво отвергала саму идею чародейства.

Ханнер этого понять не мог, так что прекратил попытки. Он вновь обратился к Шелле.

— Не думаю, чтобы тебе стоило особенно тревожиться. Ты теперь чародейка, вот и все. А через это — сны, трудности с прежними чарами, странные силы — прошли все чародеи. Через все — кроме того, что ты сделала с Теллешем; такого не делал больше никто.

— А ведьмы среди этих других есть?

— Нет, — признал Ханнер, — но двое из них маги.

У Шеллы перехватило дыхание, глаза ее снова широко раскрылись.

— Маги могут быть чародеями?

— Более или менее. Их прежняя магия взаимодействует с чародейством так же, как твое ведьмовство. Или почти так: они по-прежнему способны творить заклятия, хоть и немногие.

— Как странно!

Ханнер вздохнул.

— Еще бы Ну а теперь, если ты можешь выдержать многолюдье, думаю, нам стоило бы вернуться в столовую: там мой дядя лорд Фаран устраивает смотр сил.

— Пошли, — сказала она.

Они с Ханнером как раз поворачивали к столовой, когда в дверь постучали.

Альрис мигом вскочила на стул у одного из окон, прижавшись щекой к стеклу, чтобы рассмотреть гостя.

— Это стражник, — сообщила она. — Позвать дядю Фарана?

— Один стражник? — удивился Ханнер. — Всего один?

— Мне виден только один.

Ханнер нахмурился, подошел к двери и приоткрыл ее.

Толпа на улице молчала, ожидая, что будет: как и сказала Альрис, во дворике перед дверью стоял одинокий стражник.

Сперва, обманутый желтой туникой солдата, Ханнер не узнал его; но не успел вновь прибывший заговорить, как юноша вспомнил его и распахнул дверь.

— Йорн! — воскликнул он. — Входи, входи!

Солдат вошел и тихо прикрыл за собой створку.

— Мне еще рады здесь? — спросил он.

— Разумеется! — И Ханнер хлопнул Йорна по плечу. — Если только ты здесь не для того, чтобы передать нам приказ об изгнании.

— Ох... по правде говоря, я... эти приказы... из-за них-то я и пришел.

Ханнер нахмурился.

— Мы уже выставили отсюда капитана Нараля и его взвод, — проговорил он. — Зачем же прислали еще и тебя?

— Да я вовсе не о том! — заторопился Йорн. — Я вот про что: нам велели отыскать всех чародеев, каких только знаем; и гнать их в шею из города. Ну, как нам это приказали, тут-то я и понял, что не могу больше оставаться стражником — по крайности до тех пор, покуда лорды не одумаются. А идти мне, кроме как сюда, больше некуда. — Он огляделся. — Все другие ушли?.. — Тут он заметил девушек. — Кроме этих трех, хотел я сказать.

— Нет, что ты, — улыбнулся Ханнер. — Все по-прежнему тут. Но сперва познакомься: это Шелла. — Ей он сказал: — Это Йорн из Этшара. Он тоже чародей.

— Плохонький, — смутился Йорн.

— А это — Мави с Нового рынка, — продолжал Ханнер. — Она не чародейка, просто друг.

Йорн поклонился.

— А леди Альрис я знаю.

— Мы с Шеллой как раз собирались пойти к остальным. — Кивком позвав за собой Шеллу и Йорна, Ханнер открыл дверь в столовую.

Оттуда вырвался рокот множества голосов и запах множества тел.

— Боги, сколько же их! — не удержался Йорн, войдя следом за Ханнером в переполненную комнату.

— Тридцать два, — объявил лорд Фаран. — С ученицей-ведьмой — тридцать три... а ты, сэр, чародей?

— Чародей, — кивнул Йорн.

— Значит, тридцать четыре.

— Против тысячного города, — вставила Рудира.

— Горожане нас не тронут, — отмахнулся Фаран. — Нами займется только стража.

— А сколько их? — спросил Отисен. 

— Восемь тысяч, — громко и ясно проговорил Йорн.

Повисла испуганная тишина.

Глава 27

Восемь тысяч солдат? — выдохнул наконец кто-то.

— Так нам говорили, — подтвердил Йорн.

— Предполагалось набрать десять, — сказал лорд Фаран. — Но Азраду всегда было лень вкладывать деньги в армию. 

— А зачем бы ему это делать? — хмыкнул Йорн. — Нас и так слишком много.

— Я думал, во всем мире не наберется десяти тысяч человек, — поежился Отисен.