Ночь длинных ножей

В половине седьмого утра приехавший в Висзее Гитлер вытаскивает из постели Эрнста Рема, застает силезского обергруппенфюрера СА Хейнеса в одной постели с шофером и велит убить их обоих. Эсэсовцы хватают и начальника охраны Рема штандартенфюрера Уля. Все они оказываются в Штадельхайме.

В первой половине дня вместе со своей свитой Гитлер едет из Висзее по направлению к Мюнхену. Всех встречающихся ему фюреров СА он останавливает и заявляет: «Вы арестованы» или же: «Начальник штаба Рем собирался затеять путч. Все участвующие в нем фюреры СА будут расстреляны. Поворачивайте назад и присоединяйтесь к моей колонне. Мы едем в Мюнхен». Геббельс, сопровождавший Гитлера, прибыв в Мюнхен, звонит в Берлин Герингу и произносит условное слово: «Колибри». По этой команде Геринг отправляет по нужным адресам команды палачей.

В Мюнхене происходит накладка. Выполняя приказ руководства, гестаповцы и эсэсовцы пытаются арестовать мюнхенского врача доктора медицины Людвига Шмитта, который помог Отто Штрассеру скрыться в Австрии. Мюнхенские гестаповцы не знали, что этот врач начиная с 21 апреля сидит в тюрьме Штадельхайм. Гестаповская команда, которая должна его расстрелять, ищет его дома, затем в клинике. Не найдя его, гестаповцы возвращаются в свою штаб-квартиру и заявляют, что доктора Шмитта нет нигде. Их вновь отправляют на его поиски с наказом: «Немедленно привезите этого Шмитта — живого или мертвого!»

Гестаповцы снова едут в клинику, где тот работал. Встретив на улице какую-то женщину, спрашивают:

— Вы здешняя? Не знаете, где живет доктор Шмитт?

— Да, конечно. Он живет на Ом-штрассе. В первом доме, на верхнем этаже.

Этот «доктор Шмитт» на самом деле был не врач, а музыкальный критик, доктор философии Вильгельм-Эдуард Шмидт.

Его погубило сходство фамилий. Ведь главное было выполнить приказ: найти доктора Шмитта. Несчастного отправляют в Дахау и там расстреливают. Настоящего же доктора Шмитта тюремный надзиратель спрятал в дровяном сарае. Там он услышал имена шести арестованных вечером 30 июня фюреров СА, которые должны быть расстреляны.

Собравшиеся в «Коричневом доме» Гитлер, Гесс, Геббельс, Лутце и высший партийный судья Бух решают, что делать с арестованными, включая Рема. Особенно старается Гесс.

— Мой фюрер, — распинается заместитель фюрера, — моя задача — расстрелять Рема.

Гитлер колеблется. Но с шестью арестованными, заключенными в Штадельхайм, все ясно: их надо поставить к стенке. Это обергруппенфюреры Шнейдгубер (Мюнхен) и Хейнес (Бреслау), группенфюреры Шмитт (Мюнхен), фон Хайдебрек (Штеттин) и Хайн (Дрезден), а также штандартенфюрер граф Шпрети, личный адъютант Рема.

Группенфюрер СС Зепп Дитрих после ряда напрасных поездок прибывает в Мюнхен вместе с эсэсовцами из «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и получает от Гитлера приказ тотчас заняться ликвидацией арестованных. Командир роты и шесть унтер-офицеров под руководством Зеппа Дитриха составляют отряд палачей и направляются в Штадельхайм. Тюремный врач, который должен засвидетельствовать смерть казненных, находится в отпуске. Госпитальный вахмистр, которому поручено выполнять обязанности доктора, сомневается: ведь только врач может констатировать факт смерти. Но начальник расстрельной команды его уверяет: «Если мы кого-то расстреливаем, то он будет покойником. Так можешь и записать».

Членам отряда «Лейбштандарт Адольф Гитлер» помогали товарищи из формирования СС Totenkopfverbände. Это формирование предназначалось для охраны концентрационного лагеря Дахау. В «Ночь длинных ножей» действиями TotenkopfVerbände руководил комендант лагеря Теодор Эйке, который позже станет командиром дивизии СС «Мертвая голова». Именно Эйке вечером 1 июля было поручено установить местонахождение Рема. В номер Рема, как рассказывал потом Отто Дитрих, фюрер вошел один. Он бросил Рему одежду и велел встать. Потом приказал отвезти его в Мюнхен и поместить в тюрьму Штадельхайм, где шеф СА однажды уже отбывал наказание за соучастие в «пивном путче» 1923 года.

Гитлер решил дать Рему возможность умереть как солдату: Эйке передал командиру СА пистолет. Но тот отказался стреляться, будто бы заявив: «Если решено убить меня, пусть это сделает сам Адольф Гитлер». После чего, по словам лейтенанта полиции, выступавшего свидетелем на судебном процессе в Мюнхене в мае 1957 г., в камеру вошли двое эсэсовцев и в упор расстреляли Рема. «Рем хотел что-то сказать, — показал очевидец, — но эсэсовец знаком приказал ему замолчать. Тогда Рем, голый по пояс, встал по стойке «смирно», его лицо выражало презрение».