Ночь до дедлайна

- Короче, единственный здесь, у кого есть профильное образование, это Миша.     И он всегда говорит, что диплом можно купить, а чувство цвета и композиции - нельзя. Так что поменьше слушай всяких. А то Ира у нас образованная, с ног до головы, так училась усердно, что аж забеременела от завкафедры, а он жениться не захотел. Она думала, что ребёнком его привяжет, а он, как все козлы, где привязался, там и отвязался, и в семью вернулся, там дети уже взрослые, по ночам не плачут. А Ира сейчас второе высшее получает, одевается на занятия ещё покруче, чем на работу. Если и со второго раза замуж не выйдет, третье, наверное, получать пойдёт. Вот и всё образование. Так что не слушай её и не расстраивайся, мне лично нравится, как ты делаешь, если и Мише понравится, можешь на Иру вообще внимания не обращать. Миша к тебе пока не подходит, но это потому, что от нас обычно стажёры на второй неделе увольняются, он не видит смысла тратить время, пока не будет точно ясно, что ты останешься. Мы сейчас в среду шестнадцатиполосник сдадим, потом в пятницу "Стим", и в понедельник можешь к нему подходить просить работу, и на проверку приносить будешь ему, а не Ире. Всё будет хорошо.

- Спасибо, - мне действительно стало легче. Денис ушёл, Люда тоже, я подождала Тоню, и мы пошли к метро вместе. Я сначала хотела спросить её о секретах выживания в коллективе, но мы заговорились о мультиках, и я обо всём забыла.

* * *

Дома меня ждал ужин и допрос. Я описала Ирке каждую секунду своего дня, и пересказала каждый диалог, умолчав только о том, как утром мои бёдра заимели собственное мнение по поводу того, как им ходить.

И Ира задумчиво протянула:

- Ага. Значит, Миша.

Я хлопнула себя по лбу.

Она вздохнула и пожала плечами:

- Не хочешь - не рассказывай, дело хозяйское. - Помолчала и добавила: - Опять сознание теряешь?

- Да, - я обречённо улеглась на стол, почти плача от досады - ну почему нормальные люди ведут себя как нормальные люди, а я вот так?

- У тебя, может, травма какая-то? Не хочешь к доктору сходить?

- Ты думаешь, меня головой об пол роняли? - фыркнула я, Ирка без улыбки качнула головой:

- Я думаю, тебя в детстве мужик какой-нибудь испугал, но ты об этом забыла. А теперь ходишь мучаешься, но не можешь понять, в чём дело.

- Тогда бы я всех мужиков боялась, а не только тех, которые мне нравятся.

Ирка пожала плечами и не ответила. А я лежала лбом на столе и вспоминала их всех, одного за другим, красивых и не очень, высоких и средненьких, их объединяло только то, что я от их взгляда превращалась в качающееся дерево, которое вот-вот рухнет.

Ирка заварила нам какой-то успокаивающий чаёк, мы пошли на балкон, стали смотреть на облака. Внизу дрались коты, наверху между ветками дрались птицы, а мы стояли на третьем этаже, не там и не тут, молчали.

Я посмотрела на Иру, угадывая на её лице предчувствие поэзии, она скосила на меня хитрый взгляд, улыбнулась и шепнула:

- Ты чуешь уже?

- Опыт, - хмыкнула я, подначивающе толкнула её локтем: - Подкатывает?

- Ага, ща будет. Готовься внимать, - затянулась в последний раз, медленно выпустила дым, и с чувством выдала:

Лишь то по жизни неизменно,

От наших дней до тьмы веков,

Что мир вращается на члене,

А пьёт, засранец, за любовь.

Я впечатлённо качнула головой, достала телефон и записала, у меня её стихов уже набралось штук двести, я иногда подшучивала над друзьями и учителями, прося подсказать, кто автор. Никто не угадывал.

Ирка раздавила окурок в пепельнице, опять становясь энергичной и резкой, окинула меня суровым взглядом, и сказала:

- Одевайся, пора в рейд, шмотки сами себя не купят.

= 3. День третий, напряжённый и полный внезапностей

Сегодня Ирка собирала меня на работу, как на войну. На мне были удобные туфли, которые Ирка собственноручно протёрла, светло-серые джинсы и  голубая рубашка, которые вчера привёз из маминой квартиры срочно вызванный Иркин парень, и новая белая курточка, которую мы купили вчера, потратив все деньги, которые мама мне выдала на еду на месяц. Но я не жалела - она мне так нравилась, что в ней хотелось ходить непрерывно, и постоянно её гладить.

Ирка заколола мне волосы, выбрала помаду "естественного цвета", а потом заставила выбрать духи, хотя я отпиралась полчаса. Из её духов, естественно, у неё их было столько, что половину из них она вообще не помнила, и называла "пэмээсными покупками" - она их покупала, они ей нравились, проходила пара дней, и они ей начинали не нравиться, она злилась и забрасывала их в дальний ящик, и через время покупала новые. Сейчас она этот "дальний ящик" выгребала на пол, стоя на коленях у бабушкиного трельяжа, и давала мне советы по работе - как смотреть на обнаглевших, куда посылать недовольных, как ходить, когда на меня смотрит Михаил. Первые два пункта я не выполню никогда, последний выполнила уже, но ни за что бы не призналась, поэтому просто молчала и поглядывала на часы - сегодня я сто процентов опоздаю.

Ирка закончила ревизию, сгребла флаконы в подол, принесла и щедро протянула:

- Выбирай, мне для тебя ничего не жалко.