Ночь, когда пролились звезды (СИ)

— Это было подло, но спасибо, — Люси постаралась не выдать своего состояния, благодарно улыбнувшись и, кряхтя, поднимаясь на ноги. Не сказать, что рука волшебным образом исцелилась, но по крайней мере больше не казалось, что было бы проще ее просто отрезать и выбросить.

— Не подло, а хитро, — надула губы Биска, — А как еще, по-твоему, можно без истерик сделать укол пятилетней девочке?

Вспомнив о дочери, Биска в миг помрачнела.

— Как думаешь, мы его остановим? — женщина обернулась, надолго застыв взглядом на темно-сером песке, усыпанном телами когда-то многочисленной армии. Сейчас же от нее осталась только горстка волшебников, на каждого из которых сейчас нападали по крайней мере по трое демонов. Но у Люси все еще оставалась надежда, что основная масса успела скрыться в лесу. — Я не пессимист, но выглядит это все так себе. Я… не понимаю, что делать дальше.

Люси долго подбирала слова прежде, чем ответить.

— Я знаю, что мы должны делать, — она мысленно оказалась дома. Там, где скрипят половицы и всегда пахнет деревом. Там, где она раз за разом находила защиту от всего, что творилось вокруг. Она вернулась в тот момент, когда Нацу заставил ее кое-что пообещать. — Мы должны вернуться в лагерь.

— Что? Думаешь… — румянец на щеках Биски стал белоснежным. — Думаешь, он уже там?

— Нет, — Люси качнула головой и выпрямилась. Она смотрела на Биску и видела перед собой лицо проказницы Аски. И вдруг силы, что недавно покинули ее, начали возвращаться с завидной упрямостью. Ей было стыдно за свою слабость. Она не должна была позволять ее себе сейчас. — Нацу удалось сломать его защиту. Лексус остановил те ужасные молнии. А это значит, что сейчас Зерефу изо всех сил мешают пройти дальше те, кто остался у обрыва. Но… — она перевела задумчивый взгляд туда, где совсем недавно Нацу удалось ранить Бога. — Я верю в то, что у них все получится. Мы не проиграем, — она говорила это уверенно, но сама в это не верила. — Но мы не можем рисковать теми, кто остался в лагере. Мы должны увести всех оттуда. Даже если ему удастся дойти, он никого там не найдет.

— Но куда?

— В лагерь Саблезубов. Это не очень далеко, там есть стены и припасы.

— После нашего лагеря… Зереф наверняка пойдет туда.

— Я знаю. Мы не задержимся там надолго. Соберем припасы, передохнем, а по дороге придумаем, куда нам идти дальше.

— Люси, но как же старик Макаров? Дети? В лагере остались только те, кто никогда не выходил наружу. Они не выдержат такой долгой дороги. Да и лес… Сама знаешь, что там небезопасно. К тому же, разве мы здесь не для того, чтобы защитить их? А если уйдем, и ты окажешься права, это будет означать, что…

Все, кто сражается здесь сейчас, умрут.

Но Люси видела на что способен Бог. Она видела, как сильнейшие волшебники не смогли даже приблизиться к нему. Если им и удастся победить сегодня, то они вдвоем уж точно большой роли в этом не сыграют. Теперь она точно знала, что Бога не победить количеством.

— Здесь сейчас небезопасно, — упрямо качнула головой Люси. — Будет надо, понесем тех, кто не может идти, на руках. Что угодно, но я не позволю Зерефу добраться до них! Ты не знаешь… — Люси резко замолчала, понимая, что переходит на крик. И закончила уже полушепотом. — Ты не видела, на что он способен.

Женщина долго смотрела в глаза Люси, будто девушка транслировала в них кадры всего того, что произошло. Вот нож с рубином взметнулся в воздух и погрузился в тело лежащей на земле девушке. Вот он заставил застыть Эльзу и Нацу одним лишь взглядом. Но все это не шло ни в какое сравнение с бесконечным холодом в его глазах. С тем, с каким безразличием он наблюдал за чужой смертью.

— Хорошо, — наконец, кивнула она. — Есть одно место по пути к лагерю Саблезубов. Возвышенность. Это не очень далеко, можем привести всех туда и наблюдать. Если… все закончится не в нашу пользу — уведем людей.

Хоть черные молнии и исчезли, пространство вокруг все еще было насквозь пронизано чем-то темным, неизведанным и пугающем. Было ощущение, что она попала в один из ночных кошмаров — движения были вязкими, заторможенными, зрение расфокусированное, а внутри поселилась ночная стужа. Еще никогда она не ощущала пространство вокруг себя, как что-то живое, пугающее, враждебное. Оно вытягивало силы, туманило рассудок. Оно хотело ее убить. И по началу она оправдывала эти ощущения своим неудачным приземлением в дерево, но вскоре и Биска призналась, что чувствует то же самое.

Они бежали вдоль леса, намереваясь добраться до самой тонкой части расщелины в земле, чтобы без проблем миновать ее. А там до лагеря оставалось совсем немного. Жив ли Нацу или нет? Она не знала. Но твердо решила для себя, что выполнит его просьбу.

Жив ли Грей или нет? Она запретила себе думать об этом. Потому что каждая новая подобная мысль убивала ее. Она боялась, что к тому моменту, когда они снова встретятся… если они снова встретятся, от нее прежней уже ничего не останется. Она боялась выжить, но умереть при этом изнутри. Она чувствовала, что очень близка к этому.