Ночь, когда цветет папоротник (СИ)

- Под моногамностью подразумевается верность одному партнеру. Ни один из пары не подпустит к себе других волков или волчиц. Но если пары больше нет, то и верность хранить некому, если только своим принципам… Но почему ты вдруг спросил меня об этом? Хочешь завести стаю? – хитро улыбнулся он.

- Не бросать же этих малолетних болванов на произвол судьбы. Как еще мне заставить этого упрямого козла заниматься с ними? Со Скоттом он поработал и решил, что его долг на этом выполнен. А до остальных дела ему уже нет. И не нужно так смотреть на меня, Дерек, - Стайлз повернул голову к волку, - это и твоя вина тоже, что их укусили, потому что ты должен был защищать их от всяких больных на башку ликанов, но решил, что справишься и один, не стал ничего говорить Арджентам, и смотри, чем все кончилось. Пока Красная Луна не взойдет и не зацветет долбанный папоротник, они все на твоей совести. И нам нужно придумать, как найти и поймать эту тварь, если ты не хочешь стать отцом-одиночкой сотни гормонально неуравновешенных засранцев. Их еще целая школа осталась.

- Разве ты не выяснил, что все они связаны с убийством моей семьи? – Дерек никак не среагировал на гневную речь парня.

- Но я не выяснил, кем может быть этот ликан, выродок или кто он, - мрачно произнес Стайлз, - и пока я это не выяснил, мне нужно обезопасить моих друзей. Не вижу никакого иного выхода, кроме как согнать всех цыплят в один курятник. Тебе, петушок, придется мне помочь.

- Осирис, с кем я связался, - пробормотал Дерек, подпирая голову рукой и глядя на Калена так, будто это он виноват во всех бедах, которые свалились на его бедную волчью голову.

- Стайлз прав, - мягко заметил Кален, - мы не знаем, зачем обратили этих детей и кто это сделал. Будет проще, если они все будут под присмотром. Да и вы с Питером, пожалуй, единственные, кто смогут им помочь справиться с кардинальными переменами в их жизни.

- Где, кстати, Питер? – вспомнил о нем Стайлз. Питер был еще одним потенциальным источником полезной и важной информации. Он стоял следующим после Калена в списке для допроса с пристрастием.

- Обживается в нашем новом доме, - невозмутимо ответил Дерек.

- Каком еще новом доме? – подозрительно взглянул на него Стайлз.

- У лесного коттеджа постоянно кто-то крутится, - пояснил Дерек, - жить там небезопасно, поэтому я дал Питеру денег и он на свое имя купил квартиру недалеко отсюда, в старой части города, - волк посмотрел на тихо сидевшего все это время и вникавшего в каждое слово Скотта. – Скотт, ты готов? Присягнуть мне на верность?

- Это звучит, как посвящение в рыцари, - буркнул обиженный до глубины души Стайлз. Почему он последним узнает о переезде Хейлов в новое жилье?! И Дерек провернул все это, находясь с ним двадцать четыре часа в сутки шесть дней подряд под землей?! У них с Питером телепатическая связь, а он до сих пор не в курсе?!

Скотт пристально смотрел на волка.

- Я не знаю, согласятся ли остальные.

- Согласятся, поскольку ты станешь для них примером. Мне они не доверяют, но зато доверяют тебе, - заметил Дерек. – А ты доверяешь мне. Для начала неплохо. Видишь ли, нам с тобой некуда деваться, потому что один болтливый, неуемный, больной идиот уже все за нас решил.

Скотт удивленно на него уставился. Потому что только сейчас понял, что Дерек прав. Как-то незаметно отношение Скотта к волку поменялось, из осторожного недоверия превратившись в безоговорочное доверие, возможно, причиной тому был Стайлз или поступки Дерека, или и то, и другое.

- Этот болтливый, неуемный, больной идиот сейчас треснет тебя по стальным волчьим яйцам, - огрызнулся оскорбленный до глубины души Стайлз, но его проигнорировали, потому что Скотт сказал:

- Я согласен. Что нужно делать?

- Ты должен выразить мне повиновение, - с усмешкой произнес Дерек. – У волков это принято делать, вставая на одно колено и склоняя голову так, чтобы открыть шею. В человеческом обличии это самая уязвимая часть тела.

- Я должен встать на колени тут? Прямо сейчас? – растерялся Скотт, и Дерек кивнул.

Стайлз, наблюдавший тот же обряд с Питером, все равно почувствовал себя как-то неловко и неуютно, когда Скотт опустился на ковер и склонил голову к одному плечу, неуверенно глядя на поднявшегося Дерека. Когда тот оказался за его спиной, где он больше его не видел, волк Скотта напрягся, но, почуяв запах Дерека, расслабился. Скотт невольно закрыл глаза, чувствуя, как волк наклоняется к нему, и даже не вздрогнул, когда смертоносные клыки сомкнулись на его шее, слегка надавив. По телу от места укуса прошла волна жара, пульс участился, но Дерек уже отстранился. Скотт невольно прижал ладонь к шее, ощущая странное, но приятное покалывание.

- Это все? – удивленно обернулся он на Дерека, выпрямившегося в полный рост.

- Это все, - подтвердил он, глядя на Скотта сверху вниз.

- Круто, - выдохнул Стайлз. – Теперь я буду твоей мамочкой, Скотт.

Скотт с опаской взглянул на друга.

- А Дерек будет папочкой?..

- Ни за что, - одновременно со Стайлзовым «Да!» рыкнул Дерек. – Никаких игр в дочки матери!