Ночь короче дня

— Все время ругаю себя за то, что позволил тебе жить в этом окружении. Ты могла вырасти в тех же условиях, что и Анна Мария: в охраняемом доме, среди любящих родных. Но твоя мамочка только лишь из-за своего упрямства не позволяла мне забрать тебя совсем. А я, глупец, не пытался настоять на своем, полагая, что девочке лучше жить с матерью. — Он неодобрительно покачал головой. Только вот кому адресовано было это неодобрение? — Она заполнила всю твою жизнь сомнениями и нестабильностью. Девочка моя, откуда в тебе столько чистоты и доброты? Как ты сумела сохранить все это в подобных условиях? Как же я был глуп, что не забрал тебя к себе!

— Я просто не смогла бы жить с вами, папа.

Не смогла бы дополнить вашу идеальную семью. Сомневаюсь, что Терезе было бы приятно терпеть в своем доме твою незаконнорожденную дочь. — Камилла закусила нижнюю губу.

Может, этого и не стоило говорить, но она правда так считала.

— Ты ошибаешься, доченька. Мы все искренне хотели, чтобы ты жила с нами. Я мечтал о том, что у меня будет много детей, но вот не вышло…

В комнату вошла Тереза. Она тихонько подошла к стулу Сальваторе и встала рядом — как всегда. Это была ее излюбленная позиция. Сальваторе продолжал:

— И Мария была бы просто счастлива, если бы ее любимая старшая сестренка жила с ней.

Она наверняка очень расстроится, когда узнает, что ты приезжала в ее отсутствие. Сейчас она отправилась с друзьями за город на несколько дней.

Это было слишком. Камилла любила младшую сестру, но без фанатизма. И ни секунды не сомневалась, что это взаимно. Так что вряд ли Мария будет обливаться слезами, если узнает, что им не удалось увидеться.

— Мы не так уж близки, пап.

— Но могли бы быть. Сложись все по-другому много лет назад.

— Немного поздно об этом говорить, тебе не кажется?

Сальваторе побледнел. Он провел рукой по лбу и тяжело вздохнул.

— Папа, я не хочу сказать ничего плохого.

Просто имею в виду, что поезд уже ушел и что сделано, то сделано.

— Камилла права, любимый. — Голос Терезы был ровный, как всегда. — С тех пор, как тебя выписали из больницы, ты слишком часто говоришь о прошлом. Но его не вернуть. Что было, то было. Жизнь продолжается, посмотри — твоя дочь здесь, с нами. Ты должен радоваться вместо того, чтобы смаковать печальные мысли.

— Ты, как всегда, права, моя прелесть. — Лицо Сальваторе засветилось, когда он посмотрел на жену.

Они были женаты уже двадцать три года, но по-прежнему смотрели друг на друга, словно влюбленные голубки.

Цвет лица Терезы, несмотря на возраст, был здоровым, а глаза блестели, словно у двадцатилетней. В черных волосах, гладко зачесанных и забранных в тяжелый узел, не было ни одной ниточки седины. Она ласково поглаживала Сальваторе по плечу.

— Дорогой, надеюсь, ты не собираешься морить наших гостей голодом? Ужин готов.

Ужин протекал в милой домашней обстановке. Сальваторе рассказывал забавные истории.

Он был в отличном расположении духа. Но приветливая улыбка сползла с его лица, когда Джо сообщил, что Камилла будет жить в доме Кальваресов.

— Твой отец в Америке, а дед отдыхает в Греции. Думаешь, это нормально, что моя дочь будет находиться с тобой наедине в вашем доме?

Я не позволю ничего подобного.

Камилла усмехнулась. Да уж, Марии в этом плане не позавидуешь. Папа наверняка отслеживал каждый ее шаг. Она же, Камилла, уже несколько лет жила самостоятельной жизнью и не привыкла к тому, что кто-либо может ей что-то запретить.

— Но ведь здесь все предельно ясно. — Джо говорил очень спокойно. Было видно, что он заранее подготовился к подобной реакции синьора Франзони. — Вы же понимаете, что до конца аукциона безопасность Камиллы под угрозой. Я — ее телохранитель. Вы так захотели.

Мне будет гораздо легче охранять только ее безопасность, — не волнуясь за других обитателей дома. Понимаете, что я имею в виду?

Реакция Сальваторе была такой же, как у Камиллы, когда она услышала это. Он прищурил глаза и заявил:

— Я сам могу защитить свою семью. Кстати, наш дом под охраной, которую рекомендовали вы, уверяя, что это последние технологии. Так в чем проблема?

— Камилла должна жить со мной. — Джо смотрел на синьора Франзони так, словно просил извинения за уже давно принятое решение.

Тереза взглянула на мужчин и повернулась к Камилле.

— Девочка, пойдем в оранжерею. Я покажу тебе розовый куст, который отец посадил сразу после твоего отъезда в прошлом году. Этот куст как раз зацвел.

Камилла догадалась, что мачеха хочет, чтобы мужчины спокойно обсудили ситуацию наедине, и встала. Но перед тем, как выйти, все же сказала отцу:

— Папа, я согласна с Джо. Нет смысла в том, чтобы подвергать опасности твою жизнь и жизнь Терезы. — С этими словами она покинула комнату вместе с мачехой.

Джо и Сальваторе присоединились к ним через полчаса. Отец Камиллы снова был в отличном расположении духа.

— Приятный вечер, не так ли? Аромат цветов, свежий воздух, компания хороших людей…

— Вы уладили все противоречия, дорогой? — Тереза, видя счастливую улыбку мужа, захотела выведать, что именно так подняло ему настроение.

Сальваторе наклонился и что-то прошептал ей на ушко. Она улыбнулась.