Ночь кровавых видеофильмов

- Но... - заикнулся Перкинс. - Это невозможно. Вы уверены, что не совершили ошибку?

Доктор медленно покачал головой из стороны в сторону.

- Тогда... - сказал Перкинс и задумался. Он попытался переставить кусочки в своем сознании, но ничего не добился. - Что еще это может быть?

Доктор пожал плечами.

- Боюсь, ваше предположение не хуже моего.

В этот момент Перкинсу вдруг что-то пришло в голову.

- А как насчет другой девушки?

- Какой другой девушки?

- Беременная! Ее привезли сегодня утром!

- О, конечно. Кажется, она недавно пришла в сознание, но у меня еще не было возможности проверить ее.

Как по команде, откуда-то из коридора раздался ужасающий крик.

Не говоря ни слова, доктор помчался на звук оглушительных воплей, Перкинс - за ним. В маленькой палате доктор раздвинул занавески на кровати беременной девушки.

У Перкинса перехватило дыхание.

Кровать была залита кровью, багровые брызги каскадом рассыпались по кафелю. Женщина - Перкинс еще не знал, что ее зовут Сюзанна, - лежала на кровати, раскинув ноги, из ее изуродованного влагалища вытекала кровавая жижа. Она откинула голову назад и закричала: кожа на животе вздулась, плоть пульсировала, словно ребенок внутри пытался пробиться наружу через брюшную стенку.

Медсестра подбежала к девочке, взяла ее за руки и попыталась прижать ее плечи к кровати.

- Расслабьтесь, - говорила медсестра. - Постарайтесь успокоиться.

Но девочка не слушала. Она металась по кровати, кровь вытекала из ее тела, разбрызгиваясь во все стороны, как будто к ее артериям была подключена автоматическая система разбрызгивания.

Затем между ног девочки начало что-то зарождаться. Перкинс мог бы подумать, что это голова обычного человеческого ребенка, если бы не тот факт, что она была чисто белой и сужалась к острию. Это существо, кем бы оно ни было, извивалось и корчилось, вырываясь из тела девушки и разрывая половые губы.

Это был не человек. Это было... Перкинс не знал, что это было. Оно было похоже на гигантскую личинку, на личинку какого-то гигантского насекомого. Ребристое тело было бледно-кремовым, со всех сторон к нему тянулись десятки обрубленных черных лапок. Глаз у него, похоже, не было. Зато у него был идеально круглый рот, со всех сторон усеянный острыми зубами. Она напоминала рот пиявки, готовой высосать кровь из первой жертвы, к которой она сможет прицепиться.

На мгновение Перкинс пожалел, что у него нет пистолета. Если бы он у него был, он бы с радостью избавил эту забытую Богом тварь от страданий. Но это была не Америка Дикого Запада. Оружия у него не было, и ему пришлось наблюдать, как личинка корчится в крови, скопившейся вокруг девушки, а мясное рагу из ее внутренних органов медленно вытекает из выпавшего влагалища.

Девушка застонала в агонии, когда кожа на ее животе начала лопаться, обнажая сырые мышцы, покрытые запёкшейся кровью. Затем эти мышцы стали расширяться наружу, словно внутри нее надували воздушный шар. Раздался тошнотворный хруст - ребра выскочили наружу, грудная клетка разорвалась, заливая медсестру кровью и окрашивая ее в пунцовый цвет.

Девушка была мертва: вся передняя часть ее груди была разорвана, и ее жидкие внутренности, словно водопад, падали на пол. Внутри полого туловища находились еще два личиноподобных чудовища, извивающиеся, как те личинки, что были у Перкинса в коробке со снастями, только гораздо, гораздо крупнее.

Медсестра отпрянула назад, ее рот и глаза были широко раскрыты от шока, словно дыры, пробитые в малиновой маске, которую она теперь носила. Казалось, она хочет закричать, но Перкинс не был уверен, что она вообще дышит.

Одна из личинок свернулась, как пружина, ее тело сократилось, как мускул. Она набросилась и вонзила клыки глубоко в яремную вену медсестры. Она закричала, отчаянно пытаясь оттащить дикую личинку. Но личинка не отпускала ее; она продолжала раз за разом прокусывать ее шею, нанося горлу все новые и новые глубокие раны.

Перкинс так отчаянно хотел помочь этой женщине, но мало что мог сделать, поскольку между ним и женщиной стояли еще две личинки. Одна из них приняла вертикальное положение и теперь, казалось, смотрела на него, несмотря на то что у нее, похоже, не было глаз. Но почти наверняка оно каким-то образом ощущало его; оно как будто принюхивалось к нему, пробуя его на вкус.

Перкинс не стал ждать, пока оно нападет. Быстро схватив со скамейки у двери скальпель, он вонзил его в верхнюю часть, как он полагал, головы личинки. Личинка завизжала, когда из ранки сочилась густая желеобразная субстанция, светящаяся зеленым на фоне бледного тела.

Вторая личинка прыгнула к доктору. Быстро, словно всю жизнь готовился именно к этому моменту, он ухватился за стул рядом с ним, крепко вцепившись в пластиковую спинку. Он размахнулся, точным ударом металлических ножек разорвал мягкую, нежную плоть личинки, из нее потекла зеленая жижа, а тело превратилось в увядший мешок и упало на пол.

Медсестра была мертва, ее белая униформа окрасилась в глубокий алый цвет. Личинка все еще была прикреплена к ней, ее тело пульсировало, высасывая кровь из ее трупа.