Ночь на Ивана Купала, или попала, так попала! (СИ)

Хочется упасть и уснуть. Ну, хотя бы на Светкино плечо. Ага, конечно, дадут мне подремать, размечталась, как же. Светланка начала рассказывать мне обо всех своих деревенских знакомых, которых я никогда в глаза не видела. А так как подруженька моя очень общительная девочка, в знакомых у неё похоже вся деревня и парочка соседних. Скоро у меня в голове всё перемешалось и я совсем перестала воспринимать о чём она мне там говорит. Я умею, так раз и всё — как будто звук у телевизора отключила. А сама стала рассматривать пролетающий пейзаж за окном.

Очнулась, когда кто-то затряс меня за плечо. — Ну, ты чо, уснула что ли. Приехали говорю. Пошли давай. –

Светлана сунула мне в руки сумку и поспешила на выход, я, сонно жмурясь, лёгкой газелью потрусила за ней.

У станции нас ожидала…. Телега. Да, да, самая настоящая телега, запряжённая серой лошадкой, которая, не обращая ни на кого внимания, спокойно пощипывала травку. На телеге в видавшей виды фуфайке, замызганной шапке-ушанке и высоких кирзовых сапогах, развалясь на соломе сидел худенький старичёк. Подойдя, мы поздоровались.

— И вам не хворать — ответило это чудо, — ну шо садитесь, поехали ужо.

— А что, ничего другого нет? — я опасливо покосилась на лошадку, продолжавшую мелахонично жевать, не обращая ни на кого внимания.

— Дык, все к празднику готовятся. Вот Зинаида меня и послала вас встретить. Багаж говорит у вас шибко тяжёлый.

Мы загрузили сумки на телегу и забрались сами. Солома была мягкой, но непривычно колючей. Посмотрев на мои попытки устроится поудобнее, так, чтоб нигде не кололо, дед хмыкнул себе под нос — Городские — и выудив откуда то из под соломы покрывало, кинул нам. Расстелив его поверх соломы, наконец-то устроились с комфортом. И тронулись в путь.

Телега мерно покачивалась, поскрипывая, стрекотали кузнечики, где то в поле перекликались птицы. Утреннее солнышко начинало припекать.

— Вот бы позагорать — мечтательно протянула я.

— Позагорать это вряд ли — времени не будет, а вот искупаемся мы сегодня точно. Что дед Захар, берег уже готовят? — обратилась Светлана к старичку.

— Готовят, готовят. Колесо уже установили. И хворосту навозили, много на всю ночь хватит.

Я с интересом прислушивалась к их разговору.

— А хворост зачем? — Спросила я.

Светлана и дед Захар переглянулись и дед начал рассказ:

— Дык, в ночь на Ивана Купала вся нечисть оживает, ведьмы на Лысую гору летают, потому и спать в эту ночь никак нельзя. Вот народ и жгёт всю ночь костры. Если перепрыгнуть в такую ночь через костёр, все болезни и напасти уйдут. А кто прыгнет выше всех — у того будет самый счастливый год. А девки наши и парни вокруг колеса хороводы водят, песни поют, берёзки обряжают, да желания загадывают. Ну а искупаться обязательно надо, не зря ж ночь купальской зовут. Искупаешься — очистишь тело от болезней, а душу от грехов. Девки венки плетут да в реку пускают — на суженного гадают. Вот так то. Дык сама сегодня всё и увидишь.

Удивительно всё это, я как будто в сказку попал. А всего то — отъехали от города на полсотни километров.

— Надеюсь, ты платье не забыла? — спросила Светлана строго — на праздник без платья нельзя.

— Да взяла я платье, взяла.

Ещё накануне подруга предупредила, чтоб я обязательно взяла с собой платье. И чтоб не выше колена, и чтоб юбка обязательно широкая была, и чтоб цветом посветлее.

Ну не люблю я платья, неудобно мне в них, задираются постоянно, и не нагнуться в них, ни присесть тебе. Толи дело в штанах! Или в шортах. Удобно ведь. Вообще я была «пацанкой», тусовалась с мальчишками, играя с ними в «войнушку». Когда сосед Пашка притащил с секции фехтования настоящие рапиры, восторгу моему не было предела. Я безропотно стала его верным оруженосцем и партнёром по тренировкам, научившись неплохо фехтовать.

Штаны прочно поселились в моём шкафу. Платьев в моём гардеробе не водилось лет с пяти. Да ещё и светлых. Перерыв свой нехитрый гардероб, поняла, что под оговоренные параметры подходит только одно — платье с моего выпускного. Подарок моей мамы, не оставляющей попыток сделать из меня «леди». Это нежно жёлтое шифоновое безумие, сплошь состоящее из оборочек, бантиков и кружева я надела один раз, чтобы сделать мамуле приятное и затем запихав в дальний угол шкафа благополучно о нём забыла на целый год! Кто бы подумал, надо же пригодилось!

Так за разговорами и не заметили, как доехали до чистенькой, ухоженной деревеньки. Было видно — жители любят свою деревню. Домики стоят чистенькие, ухоженные, выкрашенные в яркие цвета. Перед домами пестрели цветами палисадники. Дороги ровные, ни тебе луж с поросятами, ни застрявших телег. Насмотревшись старых советских фильмов, я ожидала совсем другого и была приятно удивлена. Подъехали к красивому двухэтажному дому с резными наличниками и большой крытой верандой. За домом виднелся большой сад.

Встречать нас вышла плотно сбитая пожилая женщина, чем-то неуловимо похожая на Светлану.

— Бабуля — закричала Светка, кидаясь к ней в объятия.

— Приехала, родня моя! — приговаривала женщина, обнимая внучку.