Ночь на хуторе Межажи

Минут пять назад, осматривая эту комнату, он обратил внимание на то, что в штативе чего-то не хватает – в ряду молотков зияло пустое место. Глядя на заботливо разложенные инструменты, Рандер одновременно вспомнил педантичный порядок, который бросился ему в глаза в кабинете у Юриса, и в тот же миг его словно обожгло; он понял, что знает, каким предметом совершено убийство. Для полной ясности Гирт решил расспросить хозяйку, и то, что сообщила Расма, лишь укрепило его уверенность. Теперь следовало найти исчезнувший молоток. Вопрос лишь в том, где его искать.

Осматривая мастерскую, Гирт старался вспомнить, как в подобных случаях поступали другие преступники. Этот наверняка спешил – иначе поставил бы молоток на место. Значит, он не может находиться далеко от погреба… На кухне его не было. В коридоре? Вряд ли. Самое вероятное – молоток спрятан в мастерской. Если б здесь на него случайно наткнулись, он вызвал бы меньше всего подозрений.

Гирт пошарил под шкафом, заглянул наверх, открыл дверцы, обвел глазами полки. Нет, тут его не было… Под столярным столом лежал вместительный ящик. Гирт нагнулся, зажег карманный фонарик… Наконец! В ящике среди стружек, старых железок и поломанных тисков валялось то, что он искал.

Гирт внимательно осмотрел молоток. Следов крови не нашел, надо полагать, отпечатки пальцев тоже не удастся обнаружить. Тем не менее орудие само по себе было важным доказательством. Он прикинул на глаз ширину обуха, затем спустился в погреб, сравнил с раной в черепе и вмятинами на сломанной ступеньке. Сомнений не оставалось – в его руках тот самый предмет, которым убит Юрис.

Гирт Рандер вернулся на кухню, закурил сигарету и попытался мысленно восстановить весь ход преступления. Картина вырисовывалась довольно ясная. Молотком преступник наверняка запасся заранее. Встретившись с Инсбергом наедине, на кухне у люка или в погребе, он нанес ему смертельный удар: сразу и неожиданно для Юриса или после короткой схватки. Вероятнее всего, убийство произошло у входа в погреб – в тот момент, когда Юрис только что открыл крышку люка или когда он начал спускаться вниз. Прикончив свою жертву, убийца, очевидно, закрыл дверь кухни на задвижку, чтобы кто-нибудь случайно его не застиг. Конечно, чтобы войти на кухню, можно было сделать круг и попасть в нее через мастерскую, но тем временем преступник успел бы закрыть люк. Затем он оттащил труп поглубже в погреб, взял с полки банку со сливами и, держа ее над затылком Юриса, разбил молотком. Все это, несомненно, было проделано в кожаных перчатках. Обыскав карманы убитого и забрав ключи от машины, а может быть, и не только ключи, преступник тем же молотком проломил ступеньку, после чего оторвал от газеты угол, вытер кровь со ступенек и пола и, выбравшись наверх, закрыл люк.

Затем он бросил орудие убийства в ящик под столярным столом, налил в таз воду, сполоснул руки, открыл задвижку и вышел в столовую. Там он вынул из трубки микрофон, который ему предстояло еще где-то спрятать вместе с ключами, перчатками и окровавленной бумагой.

Разумеется, события могли развертываться и в несколько ином порядке, но Гирт Рандер не сомневался, что в общем преступление совершилось именно так. Сколько же времени для этого потребовалось? Гирт тщательно взвесил все обстоятельства и пришел к заключению, что, действуя быстро, а, надо полагать, так и было, убийца мог бы уложиться приблизительно в пять, шесть минут. Конечно, только в том случае, если он не долго раздумывал. Тут Рандер спохватился, что мысленно все время называет виновного «он», хотя убийцей с таким же успехом могла быть и женщина.

Судя по оружию, убийство не было запланировано и подготовлено заранее, до приезда на хутор Межажи. Поэтому напрашивалась мысль: чтобы с такой ловкостью тут же, по горячему следу, имитировать несчастный случай, преступник по крайней мере должен был хорошо знать погреб. Однако, как утверждала хозяйка, никто из участников вечера погреба раньше не видел. За исключением, конечно, самой Расмы. С другой стороны, если разобраться, это было не так уж необходимо. При определенной находчивости и быстроте реакции преступление мог совершить и тот, кто не был прежде знаком с обстановкой.

Гирт Рандер напряг память, чтобы вспомнить, как вел себя каждый из гостей в тот момент, когда он обнаружил труп Юриса. Подумав, он вынужден был признать, что единственный человек, кого трудно в чем-либо заподозрить, была Ирена. Если только все ее поведение не игра. Впрочем, так правдоподобно Ирена вряд ли могла сыграть. А если при этом вспомнить, какое умение ориентироваться, какая находчивость требовалась от преступника в погребе, то становилось совершенно очевидным, что такая изощренность не вяжется с обликом той Ирены, которую Рандер весь этот вечер видел перед собой. Ну, а остальные? По его мнению, никто не вел себя так, чтобы остаться вне подозрений, да и знал он их слишком мало, чтобы о ком-нибудь судить.

Рандер бросил окурок в плиту и вышел из кухни.