Ночь на троих (СИ)

На самом деле, на таких телах что не нарисуй — все будет красиво. Даже просто измазать их в красках… Водить ладонями по мускулам, распределяя разные цвета, и улыбаться тому, как они сокращаются под пальцами…

Ох! Они сведут меня с ума, точно когда-нибудь обязательно сведут. Еще пару недель назад я и думать не могла о том, что смогу быть настолько раскрепощенной, а сегодня…

Я не знаю, чем закончится этот вечер, но он явно будет особенным для меня.

Глава 29. Кира

Я теряю счет времени. Даже представить не могу примерно, сколько уже рисую на этих двух совершенно невыносимых мужчинах, но не хочу останавливаться, пока не закончу.

Ноги затекают сидеть в позе лотоса и я встаю на четвереньки. Так болят локти. Просто встаю, наклоняясь над парнями, лежу, сижу и чуть ли не ползаю, пытаясь найти удобную позу.

— Чёрт, — встряхиваю рукой в очередной раз. Неудобно правда! Затекает все жутко. И тут мой взгляд падает на стул… — А можете встать? Мне немного осталось закончить, все болит уже, не могу найти удобную позу.

— Тебе помочь с позой? — ухмыляется Дан.

— Не в этом смысле, — ворчу на него и хмурюсь, а на самом деле смущаюсь и краснею. Всё они переведут в секс или в разговоры о нем. Как тут вообще можно чувствовать себя спокойно? Когда тестостероном окутывает с ног до головы даже только одним из них. А их двое! Это же вообще…

Делаю вид, что совершенно от этом не думаю. Мне нужно закончить художество, в конце концов, что я, зря рисовала? Беру стульчик, ставлю его на то место, где сидела до этого, сажусь, удобно цепляясь ступнями за ножки (всегда так делаю, лучшая поза в мире), и…

И понимаю, в каком положении оказываюсь. Потому что я сижу, мужчины — стоят передо мной. И я на уровне… ну, пупков. Чуть голову опустить и можно будет…

Нельзя! Господи, Иванова, ты совсем головой уже поехала с ними? Никогда я не отвлекалась от рисования, всегда оно меня отвлекало от всех жизненных проблем, а тут буквально не могу собраться и сложить все мысли в одну кучку. Хоть какую-нибудь уже!

Прочищаю горло, не поднимаю взгляд на мужчин, потому что, уверена, они о двусмысленности моей позы подумали еще гораздо раньше меня, и теперь ухмыляются там. А я не готова видеть эти ухмылки, потому что поплыву и всё тут. А надо закончить…

Провожу линию по косой мышце живота Демы, увожу прямо до резинки трусов, к паху… Мускулы его сокращаются от этого движения, он становится тверже, а пресс выразительнее. И под резинкой трусов… тоже становится тверже. Господи…

Делаю вид, что я в порядке, хотя это дается слишком уж трудно. День за днем они сбрасывают меня с обрыва, заставляя забывать об адекватности. Мне пора в психушку, честное слово, это просто что-то ненормальное, потому что я сама подхожу к этому обрыву и никогда не бываю против столкновения оттуда.

Беру краску другого цвета, мне нужно закончить с узорами Демы. И это тоже над самой резинкой трусов… Идеальная поза для того, чтобы рисовать на этой части тела, но совершенно не идеальная поза для сохранения остатка капелек моего рассудка.

Я слышу, как они хмыкают, наверняка переглядываются. Слышу, как тяжелеет их дыхание, и вижу, как напрягаются их мускулы. Всё напрягается…

Я увожу красивый узор в самый низ, хотя по грани и цепляя пальцем резинку трусов, оттягивая ее ниже на пару сантиметров. Я художник, это мой холст, и я могу делать с ним всё, что захочу, правильно?

Сама с трудом дышу, чувствую, что просто рисунками дело не кончится. Но никто из нас не переходит грань, мы словно играем в кошки-мышки, кто первый сорвется. А я не готова! Я так стесняюсь… Хотя внизу живота уже лютый пожар, все внутренности скручивает от сильного желания.

Господи… Возможно вообще так часто хотеть кого-то? Я не знаю! Я не опытная! А тут сразу два… больших, красивых, таких, которых просто нельзя не хотеть. Мне кажется, любая бы на моем месте сходила с ума от желания целыми днями. Потому что мало того, что они внешне… Боги! Так они еще и заботливые. Накормят, спать уложат, студию вот сделают…

Мысли о том, что наверняка придется делать выбор меня немного пугают. Честности ради, наверное будет проще и правильнее просто уйти от двоих, потому что выбрать кого-то из них… Нет. Мне цельно и спокойно, когда нас трое, но… Так не бывает ведь. Это неправильно и все такое.

Не хочу думать об этом сейчас! Не буду! Буду рисовать, и…

— Что ты делаешь? — спрашиваю шепотом, поднимая глаза на Дана. Его наглые пальцы вырвали у меня из рук кисть и провели остатками краски по моей ключице, пока я летала в своих мыслях.

Прохладно, мурашит сразу. Холодная краска стекает книз по груди и пачкает ткань топа, но мне почему-то на него сейчас так плевать…

— Красиво, — прикусывает губу Дёма. — Еще один штрих.