Ночь над водой

У нее дрожали коленки, и в какой-то момент ей показалось, что она вот-вот рухнет, но это ощущение прошло, и Диана направилась к таможне.

Она взяла Марка под руку. Она все скажет ему, как только они останутся наедине. Она грустно подумала, что разобьет этим его сердце. Ведь он так любит ее. Но теперь думать об этом уже поздно.

Пассажиры вышли из самолета, все, кроме странной пары, что сидела рядом с Дианой, – красавчик Фрэнк Гордон и лысоватый Оллис Филд. Лулу Белл, не переставая, болтала с Марком. Диана старалась не обращать на нее внимания. Она ее больше не раздражала. Женщина эта назойлива и невыносима, но благодаря ей Диана осознала свое истинное положение.

Они миновали таможню, пристань осталась за спиной. Пассажиры оказались в западном конце деревни с единственной улицей. По ней гнали стадо коров, и пришлось подождать, пока они освободят дорогу.

Она услышала, как княгиня Лавиния громко воскликнула:

– Зачем меня привезли на эту ферму?

Дэйви, маленький стюард, попытался ее утешить:

– Я провожу вас на аэровокзал, княгиня. – Он показал рукой на большое здание на противоположной стороне улицы, похожее на старую гостиницу с обвитыми плющом стенами. – Там очень приятный бар, именуемый «Пабом миссис Уолш», где дают отличное ирландское виски.

Когда коровы прошли, несколько пассажиров последовали за Дэйви в «Паб миссис Уолш».

– Давай прогуляемся по деревне, – сказала Диана Марку. Она хотела оторвать его от собеседницы.

Марк улыбнулся, он был не против. Но и другим пассажирам пришла в голову та же идея, и среди них Лулу. В результате по главной улице Фойнеса прогуливалась маленькая толпа.

На улице была железнодорожная станция, почта и церковь, затем показались два ряда серых каменных домов с шиферными крышами. В некоторых домах на первом этаже помещались магазины. Время от времени попадались запряженные пони повозки, но только один настоящий грузовой автомобиль. Местные жители в шерстяной и домотканой одежде глазели на гостей, разодетых в шелк и меха, и Диане почудилось, что она участвует в некой показательной процессии. Фойнес пока еще не привык к роли перевалочного пункта для богатой и привилегированной мировой элиты.

Она надеялась, что пассажиры разобьются на группки, но все держались вместе, как первооткрыватели, боящиеся заблудиться. Диана чувствовала себя так, будто оказалась в ловушке. Время шло. Они подошли к еще одному бару, и тогда она вдруг сказала Марку:

– Давай зайдем.

– Какая прекрасная идея! – немедленно воскликнула Лулу. – Больше в Фойнесе смотреть нечего.

Но с нее этой дамы было уже достаточно.

– Вообще-то я хотела бы поговорить с Марком наедине, – сказала она раздраженно.

– Дорогая! – запротестовал Марк, ощутивший некоторое неудобство.

– Не беспокойся! – сразу же отозвалась Лулу. – Мы погуляем, а вас, влюбленных, оставим одних. Скоро на нашем пути будет еще один бар, если я хоть что-нибудь знаю об Ирландии. – Голос ее казался веселым, но глаза были холодными.

– Извини, Лулу, – сказал Марк.

– Да будет тебе! – бодро ответила Белл.

Диане не понравилось, что Марк за нее извинился. Она повернулась и вошла в бар, предоставив Марку послушно следовать за ней.

Бар был сумрачный и прохладный. За высокой стойкой стояли бутылки и бочонки. В передней части на дощатом полу были расставлены деревянные столики и стулья. Два старика в углу уставились на Диану. На ней было оранжево-красное шелковое пальто, накинутое поверх платья в горошек. Она чувствовала себя как принцесса в лавке старьевщика.

За стойкой появилась маленькая женщина в фартуке.

– Можно мне бренди? – попросила Диана. Ей хотелось выглядеть смелой и решительной. Она села за столик.

Вошел Марк; наверное, задержался, принося извинения Лулу, раздраженно подумала Диана. Он сел рядом с ней и сказал:

– В чем дело?

– Не могу ее видеть! – отрезала Диана.

– Но зачем же было ей грубить?

– Я не грубила, просто сказала, что хочу поговорить с тобой наедине.

– Разве нельзя было сказать об этом более вежливо?

– Мне кажется, что намеков она не понимает.

Марк выглядел обиженным.

– Ты не права. Она очень чувствительная особа, хотя подчас ведет себя довольно дерзко.

– Да какое это имеет значение?

– Какое? Ты оскорбила мою старую подругу!

Барменша принесла бренди. Диана сразу же отпила глоток, чтобы успокоиться. Марк заказал стакан темного пива «Гиннесс».

– Это не имеет значения, потому что я передумала. Я не полечу с тобой в Америку.

Он побледнел.

– Что все это значит?

– Я передумала. Я не хочу ехать. Я вернусь к Мервину, если он меня примет. – Она была, однако, уверена, что примет.

– Ты его не любишь. Ты мне говорила. Я знаю, что это правда.

– Что ты знаешь? Ты никогда не был женат. – Он выглядел подавленным, и она смягчилась. Положила руку ему на колено. – Ты прав, я не люблю Мервина, я люблю тебя. – Ей вдруг стало стыдно за все, что она делает и говорит, и ее рука покинула колено Марка. – Но это нехорошо.