Ночь накануне

— На медицинском освидетельствовании. Ему уже назначили адвоката, тот встретится с подзащитным и начнет подготовку к судебному процессу, — отвечает женщина.

— На котором заключат, можно ли его судить? — уточняю я. Мне известна данная процедура. Ее проводили с Лайонелом Кейси.

Лайонел Кейси — еще одна из жертв Гейба. Очередной тяжкий груз на моей совести.

Она снова кивает.

— Да. Гейб Уоллис страдает глубоким психическим расстройством.

— Что он говорит? — теперь Роузи берет слово.

Психолог вздыхает. Она не хочет отвечать.

Но все же не выдерживает.

— Он хочет видеть Лору.

Я слышу свое имя, повторяю его про себя и знаю, что теперь оно будет у всех на слуху. Лора.

Лора, из-за тебя погиб мой сын.

Лора, из-за тебя погиб мой муж.

Лора, из-за тебя погиб мой отец.

Лора, из-за тебя много лет назад мой муж бросил нас.

Слезы снова бегут по моим щекам, когда я представляю лица тех, кто будет мысленно произносить мое имя. Семья Адлеров. Родственники Кейси. Дети и жена Броуди. Мои родные.

Как мне жить с подобным грузом на сердце? Ходить по земле, зная, что толкнула сумасшедшего на ужасные вещи? Сознавать, что однажды его освободят, и он будет разгуливать среди нас, обычных людей. Мне известно, как работает наша система наказания, а Гейб умен. Он умеет скрывать свои делишки и притворяться, как делал всю свою жизнь. Скорее всего, преступник так и не расплатится за содеянное.

Кевин сказал бы, что в случившемся нет моей вины. Ни в коей мере. Он убеждал бы меня, будто я такая же жертва, как остальные, хотя осталась в живых. Любимый велел бы мне не корить себя, а двигаться вперед. Отдать дань уважения погибшим, прожив достойную жизнь.

Он сравнил бы меня с единственной выжившей в страшной дорожной аварии, возможно, из-за настойчивого желания ехать на заднем сиденье. Или с мишенью убийцы, отступившегося от своего намерения и бросившего оружие сразу после того, как промахнулся и под пулю попал другой человек.

В комплексе вины выжившего нет ничего нового. Так утверждал бы доктор Броуди.

Кевин был хорошим человеком и любил меня, какой бы никчемной я ни казалась окружающим.

— Это все? — спрашиваю я.

— Думаю, да. Если у нас возникнут новые вопросы, мы найдем вас в доме сестры? — уточняет психолог.

Муж и жена энергично закивали. Руки Джо еще крепче обнимают нас.

— Я хочу поехать в больницу, — заявляю я родным. — Повидать Джонатана Филдинга, дождаться там, когда он придет в себя, даже если его семья не подпустит меня к нему на пушечный выстрел. Даже если он меня не увидит.

— Зачем, Лора? — недоумевает Роузи. — Ты не обязана. Ты ведь ни в чем не виновата.

Я задумываюсь, полагая, что, возможно, сестра права. А может быть, ошибается. Намерение родилось скорее в сердце, чем в голове. И у меня нет иного выбора, кроме как доверять и следовать ему.

— Мне просто необходимо так поступить, — утверждаю я, хотя говорю не всю правду.

Я снова слышу голос доктора Кевина.

Теперь мой единственный шанс — прощение. Я должна простить себя за преступления, совершенные Гейбом Уоллисом во имя своей прекрасной дамы. Это будет нелегко. Мне придется — шаг за шагом, дюйм за дюймом — забираться на высоченную гору. Восхождение может занять целую жизнь. И может никогда не наступить.

И мой первый шаг — этот мужчина. Я должна помириться с Джонатаном Филдингом.

И всем тем, что случилось ночью накануне.