Ночь Небесных Светлячков. Истории о Добре и Зле

Тигр уже давно все понял. Какая-то болезнь сначала поразила его глаза. Во время охоты, а особенно после быстрого бега в них начинало двоиться. Иногда его пошатывало на ровном месте, и ему приходилось все чаще останавливаться, чтобы зрение вернулось в норму. Затем в ушах стал появляться шум. Он то исчезал, то снова появлялся в самый неподходящий момент. Тигру приходилось то и дело встряхивать головой, пытаясь от него избавиться, но в ушах шумело все чаще и чаще. Из-за этого шума он уже не мог, как раньше, услышать свою жертву в густых зарослях. А из-за портящегося зрения ему приходилось подкрадываться к добыче почти вплотную, чем он зачастую выдавал себя и оставался без еды. Вчера у него впервые отказали задние лапы. Тигр прополз какое-то расстояние на передних, но силы быстро его покинули, и он так и остался лежать на большом и плоском камне в липком и тягучем бреду, то засыпая, то снова просыпаясь, не в состоянии даже отличить сон от яви.

Под вечер, когда палящее солнце уже склонилось над горизонтом, ему стало немного легче. Приоткрыв мутные глаза, он увидел прямо перед собой своего давнего знакомого.

— Это ты, Стервятник? — рыкнул Тигр. — Я рад, что в такой тяжелый час ты оказался рядом.

— Какой еще тяжелый час? — Стервятник наклонил голову набок и уставился своим желтым глазом на хищника. — Что случилось?

— Кажется, я умираю.

— Правда? — Птица расправила крылья и несколько раз взмахнула ими, разминая затекшие мышцы. — Это точно?

— Да, у меня уже отказали задние лапы. Я очень голоден, но у меня нет сил даже для того, чтобы поймать маленького грызуна.

Стервятник, опасливо поглядывая на Тигра, обошел его по кругу, внимательно разглядывая его тусклую и скомкавшуюся шерсть, впалые бока и обвисшие усы. Подойдя к задним лапам, он, собравшись с духом, сильно клюнул одну из них и тут же отскочил назад. Тигр не пошевелился. Осмелевшая птица вновь подошла к его морде.

— Значит, умираешь…

Тигр приоткрыл глаза и взглянул на птицу.

— Я никогда не просил о помощи, но… Ты не мог бы поймать какого-нибудь суслика и принести мне? Небольшой кусок свежего мяса мог бы помочь мне справиться с болезнью.

— Ты просишь меня о помощи? — удивился Стервятник.

— Да. Ты мог бы меня выручить. Ведь я столько раз помогал тебе, когда оставлял немного мяса на костях своей добычи.

— Но ведь я никогда не просил тебя о помощи. Ты делал это по своему желанию.

Тигр взглянул на птицу и вздохнул.

— Понятно. Ты мне не поможешь даже тогда, когда я тебя об этом прошу… Ты знаешь, мне всегда было жаль тебя, поэтому я всегда оставлял тебе мяса, не дожидаясь твоей просьбы. Но… Чего ждать от падальщика… Ты только и можешь, что пользоваться плодами чужих усилий, обгладывая кости добычи, пойманной не тобой. Теперь понятно, почему таких, как ты, все презирают.

— Я очень растроган твоей речью, — заклекотал Стервятник, — но подумай сам. Зачем мне делить с тобой свою еду, если я просто могу дождаться твоей смерти и наесться вволю? — Он придирчиво осмотрел тело Тигра. — Ты еще не сильно исхудал. Думаю, мне хватит тебя дня на четыре.

В глазах Тигра вспыхнули яростные огоньки, и он снова превратился в того здорового и молодого хищника, каким был несколько недель назад. Но это продлилось всего секунду. Слабость снова накатила волной, глаза помутнели, а в ушах опять зашумело.

— Злишься? — отступив на шаг, спросил Стервятник. — А ты думал, что, если я постоянно был рядом с тобой, значит, видел в тебе своего друга? Или ты думал, что я прилетел сюда, чтобы поддержать тебя, как ты говоришь, в тяжелый час? Смирись, ты уже мертвечина. Пока еще говорящая, но это ненадолго.

— Оставь меня здесь одного, Стервятник, — через силу прорычал Тигр. — Неужели в тебе нет ни капли благодарности за ту помощь, которую я тебе всегда оказывал?

— Одного? — захлопал крыльями падальщик. — Чтобы кто-нибудь нашел тебя раньше меня? Нет уж. А если тебя так беспокоит моя благодарность, то пожалуйста. Спасибо, что ты сегодня сдохнешь. Я очень благодарен тебе за это, ведь я наконец-то наемся вдоволь. Так пойдет?

Тигр прикрыл глаза и тяжело вздохнул.

Солнце уже скрылось за горизонтом. Тигр все так же лежал на камне и медленно умирал. Птица сидела в нескольких шагах от него и, нахохлившись, дремала, иногда просыпаясь и поглядывая в сторону зверя. Вдруг какая-то мысль пришла в голову Стервятника, и он тут же открыл оба глаза.

— Тигр!

Зверь молчал.

— Тигр, ты живой?

Хищник приоткрыл один глаз.

— Я тут подумал, — падальщик переступил с лапы на лапу, — скоро начнется ночь, а я сегодня еще совсем ничего не ел. Ты же вроде говорил, что не чувствуешь задних лап…

— И что?

— Ты не против, если я немного перекушу? Ты все равно ничего не почувствуешь, а мой желудок перестанет сводить от голода.

— Ну и тварь же ты, — фыркнул зверь, — я никогда бы не подумал, что тебе может такое в голову прийти. Ты хочешь сожрать меня еще живого?

— Ну, а что такого? Ты все равно не переживешь эту ночь. К тому же тебе не будет больно.