Ночь ночей. Легенда БЕНАПах

Началась и разворачивалась одна из самых крупных десантных операций в истории войн — высадка союзных англо-американских войск на французское побережье — операция «Оверлорд». Тысячи кораблей и судов пересекли пролив Ла-Манш. Немецкие оборонительные сооружения по всему побережью, по всей линии «неприступности» были атакованы с моря, с воздуха и с суши. Высадка десантов в Нормандии — один из наиболее драматических и впечатляющих моментов на сцене мирового театра военных действий.

Но военные оркестры, даже королевские, играют «Марш наступления» не всегда одинаково успешно… Германские контрмеры были оперативными и дали результаты. Удар и разгром союзных войск в Арденах (Бельгия) был неожиданным и ошеломляющим… Союзнический призыв о срочной помощи звучал как набат: «Нельзя ли ускорить ваше наступление на Висле…» — Уинстон Черчилль!.. Уинстон Черчилль!.. Уинстон Черчилль!..

Командиров, штабы и воинские части уже не просто торопили с подготовкой к наступлению, а начали гнать в шею!.. Видно, Верховный пообещал союзникам… Редкий случай: чаяния Уинстона Черчилля, Теодора Франклина Рузвельта, Иосифа Сталина и воинов его передовых частей на этот раз совпадали.

Вот оно — начало… А то ведь уже казалось, что люди и боевые машины приросли к этому лесу и больше никогда не сдвинутся — того гляди заплесневеют.

Перед рассветом 11 января 1945 года артиллерия, авиация и дивизии прорыва действительно рвали на части и дробили оборону противника, а 13 января ударные танковые подразделения входили в прорыв. Сжатые с двух сторон близостью врага и его огнем, рвались и рвались вперед. А в первых проблесках рассвета уже крушили прямо на марше немецкую бригаду. Трофейными машинами, транспортерами пополняли боевые потери этой ночи и еще прихватывали в запас: немецкая техника была новехонькая, надежная, приспособленная и оснащенная на долгое фронтовое действие (но хвалить ее тоже было строжайше запрещено — трибунал!).

Наступление разворачивалось широко, и уже в воздухе висело: «НА ЭТОТ РАЗ МЫ ПРОЙДЕМ ТАК ДАЛЕКО, КАК НИКОГДА РАНЬШЕ, И ГЕРМАНИЯ БУДЕТ ВОТ ТУТ — ПОД НОГАМИ!» Самые передовые и подвижные части вырвались из вражеских тисков и начали долгожданное наступление. Как вздох после удушья — оперативная глубина! — победная песня и погребальный звон.

За несколько суток ожесточенных боев прошла еще одна жизнь… И много, много смертей… Это кому как улыбнулось.

Еще одна фронтовая идиллия..

Волею судьбы в предрассветной мгле досталась разведбату 13-я саперная бригада. Или 13-й саперной бригаде рейхсвера достался разведывательный батальон. Каким образом немецкие саперы умудрились подставиться под прямой удар, понять было трудно. Но на войне вовсе не обязательно понимать. То ли танки передового отряда прошли через них, как раскаленный нож сквозь слой сливочного масла, то ли обошли их так, что один другого не заметили спросонья. А разведчикам сразу достался их командир со всем штабом. Оставалось загнуть им салазки, скрутить и принять сдачу в плен тех, кто еще мог передвигаться… Уничтожение — закон сражения, тут все ясно, а вот что касается пленных, тут накопилось много недоумений и проблем… Оказалось, что не только с похоронными командами у нас не все благополучно, но и со службой эвакуации пленных в тыл тоже постоянные неувязки. Кажется, можно было бы принять во внимание то обстоятельство, что в момент гибели или пленения немцы, как правило, перестают быть фашистами, и довольно искренно. Это только большевики и на том свете остаются несгибаемыми членами, и есть мнение, что хоронить их не обязательно — они, оказывается, нетленны!..

Взводному и сержанту Медведеву на этот раз попался опытный и здоровенный дядя. Они его засекли одновременно с разных сторон и одновременно бросились наперерез его пароконной упряжке с повозкой. Для автоматных очередей было далековато, и дядя вот-вот мог достигнуть небольшого лесочка. Там бы он бросил лошадей и… Ищи-свищи его. Битюг (а командир сразу окрестил немца именно так) стоял в повозке с карабином за спиной и во весь опор гнал своих коней, как в хорошем ковбойском фильме, не выпуская из виду ни одного из своих преследователей… Медведев первый что-то сообразил, остановился, прицелился и одной очередью повалил левую лошадь, повозка перевернулась, возница на мгновение исчез из поля зрения, а правая пристяжная оборвала постромки, отбежала в сторону и остановилась. Взводный мчался, казалось, во весь дух, а в голове успело промелькнуть: «Лошадь-то зачем?..» Битюг (солдат, а не лошадь) оказался добычей не легкой, он залег за перевернутой повозкой и стал прицельно отстреливаться, левая раненая лошадь билась и сотрясала всю боевую конструкцию. Может быть, этой самой лошади и был обязан взводный тому обстоятельству, что возница не уложил его первым или вторым выстрелом.