Ночь ночей. Легенда о БЕНАПах

Толстая рубленая дверь бани — уральцы мастерили ее с особым усердием. А он, мерзавец, стрелял в нее из пистолета ТТ. Не только стрелял, но и пробивал, скотина, — требовал, в промежутках между выстрелами, чтобы ему открыли дверь, а там уж он начисто уничтожит, по идейным и политическим соображениям… всех, кто причастен…

* * *

Заместитель командира корпуса по политчасти полковник Захаренко с сотрудниками и членами парткомис-сии предусмотрительно стояли поодаль. И правильно делали, потому что он все еще стрелял, небезвредный…

Пожалуй, у него с собой оказалась запасная обойма… А взводный считал вслух, пытаясь таким образом определить, когда у него кончатся патроны.

— Откройте, — сурово приказал полковник, полагая, что все офицеры разведбата пуленепробиваемые.

— Но если он на меня кинется…

— Откройте! — повторил приказание полковник. — Там видно будет…

Старший лейтенант убрал вагу, но не выпустил ее из рук, вышиб ногой вторую. В тот же миг майор вырвался на предполагаемую свободу с пистолетом в руке и напоролся прямо на полковника. Вот так иногда бывает — к неожиданностям надо быть всегда готовым.

Товарищ начальник политотдела корпуса!.. — завопил Градов, позабыв поменять интонацию на более пристойную.

— Заткнись, — тихо произнес Захаренко (в чем в чем, а в самообладании ему отказать было трудно). — Ну-у, докладывайте… — брезгливо обратился Захаренко к хозяину бани.

Взводный отбросил вагу и как на плац-параде доложил:

— Товарищ гвардии полковник, мотоциклетный батальон сдает своего непромокаемого майора (он действительно был мокрый с головы до пят, а ветерок был свежий).

— Ну, хватит клоунады строить, — сказал полковник.

— Это провокация!.. Вылазка!.. — закричал майор, видно, уже начал что-то соображать.

Захаренко забрал из рук Градова пистолет и протянул его инструктору политотдела.

В центре находился растерзанный и обсыпанный золой майор Градов, а фоном ему служили шесть его обидчиц, до крайности любопытных, в простыни и полотенца одетых девиц.

— Не удержались — выкатили! — пристыдил их полковник Захаренко.

— Приношу извинения, — проговорил взводный, — такое не каждый день случается, девушки, сами понимаете, обескуражены…

Девы действительно были не вполне одеты, но, тем не менее, их группа производила впечатление. Даже смахивала на театрализованное представление. А тем временем «из леса темного» повысовывались неизвестно кем оповещенные солдаты батальона. Тут, видно, секретность сработала полностью.

— В машину, — скомандовал полковник, обращаясь к Градову.

Но машин было две, и майор заметался между ними.

— В мою, — уточнил Захаренко, а на взводного посмотрел так, словно пообещал пропустить его через мясорубку, но не сейчас, а чуть погодя.

— А вы здесь откуда? — полковник обратился к одной из амазонок (худой и высокой). — Вы же из штаба корпуса?! — узнал все-таки.

— Так точно! — рявкнула опознанная и чуть не потеряла одежды (а «всей одежды» была одна простыня). — Младший сержант Побединская! В гостях! Ужасная история, товарищ гвардии полковник!

Захаренко махнул рукой, мол, «тут с вами все критерии потеряешь», сел в свой «виллис», а там в кузове уже маячил до одури продрогший Градов. Как кое-кому показалось, уже не майор.

Машины торжественно отъехали.

— Марш домываться. Теперь быстрее быстрого, а то все расписание нарушим, — в эти минуты взводный всех их любил до ужаса, а девчата в эти секунды были от него без ума.

Все пять кинулись к баньке, а гостья из штаба чуть задержалась и, растягивая слова, проговорила:

— Товарищ гвардии старший лейтенант, а разве вы не с нами?.. Такая победа! Надо бы обмыть.

Туг девчонки и часовые грохнули хохотом, а наблюдатели на опушке леса откликнулись свистом и гиканьем. Операция «Баня» завершалась. Рубленая, многократно простреленная дверь накрепко затворилась и была заперта изнутри. Снаружи ее больше незачем было подпирать вагой.

Как из глухой засады появились Курнешов и Борис Борисыч.

— По-моему, с вас причитается, — хрипло, на пригашенных тонах проговорил уполномоченный.

— Учти, — как-то небрежно сообщил Курнешов, — комбат, как туча — считает, что ты все это подстроил специально.

— Правильно считает. Баня — это праздник!

XI Лучше бы дурной сон

Без передышки… С одного задания на другое. Загоняли… Нервы не выдержали. Да еще какая-то сволота вернула в штаб его наградной лист. А это ой как оскорбительно. Взводный взорвался, нагрубил кому-то в разведотделе штаба корпуса и потребовал перевода его на любую работу в другую часть… Переполошилось все офицерство батальона. Такого никто от него не ожидал. Одни говорили: «Мальчишество», другие: «Предательство БЕНАПов!», «На грани воинского преступления!», третьи: «Молодец! Так и надо! Не дает наступать себе на… пальцы…» Появилось распоряжение: «Без письменного разрешения начальника разведотдела его на задания не посылать…»

Комбат вызвал к себе и вместо разноса спросил:

— Вы кем собирались стать в нормальной жизни? — он имел в виду жизнь на гражданке.

Разгоряченный взводный ответил: