Ночь опасна

И когда Олег записал ему точное латинское название «Театра земель», тот принял листочек с крайним почтением. На эти строчки Семен Федорович смотрел с каким-то сладострастием, предвкушая долгую и трудную охоту, которая может завершиться провалом, а может и принести немалые комиссионные. Но самое главное — успех послужит его чести и славе. Олег ушел от него в растерзанных чувствах. Он и сам не мог понять — глупость он сделал или же предпринял очень хитрый ход, который никого не может скомпрометировать.

«Но Тамара все равно осталась бы мною недовольна, — подумал он, выходя их магазина. — А что мне делать, если она перекрыла единственный источник информации? Если нельзя пойти в хранилище, будем искать другие пути. Необходимо узнать, откуда у Нины эти карты. Слишком все это странно. И боюсь…

Боюсь, это как-то связано с ее гибелью. Она где-то раздобыла эти карты и погибла. Мария брала их на хранение — и ее постигла та же судьба. Обыски в квартирах, попытки покушений, убийства… Какой-то порочный круг, а в центре — эти две женщины и карты. Конечно, карты! Другой связи во всем этом я просто не вижу…»

* * *

— Задолбали! — Николай бросил трубку и мгновенно набрал другой номер. Дозвонившись приятелю-адвокату, он попросил его немедленно подъехать в офис.

— Что случилось?

— Да опять меня вызывают! Теперь начнется — весь день полетел к черту! Приезжай скорее, я обещал быть там через час.

Однако появление частного адвоката у следователя восторга не вызвало. Николая спросили: почему он так беспокоится? Идет обычный рабочий процесс, его вызывают в качестве одного из свидетелей, он не обвиняемый, не состоит под стражей… Но тот заявил, что без адвоката больше шагу не ступит. Ему не имеют права в этом отказать.

— Ну что ж, как хотите. У меня к вам несколько вопросов.

— Ради бога, — с вызовом ответил тот и повернулся на стуле так резко, что хлипкая мебель угрожающе крякнула. — Работайте.

— Вы никогда не занимались косметическим ремонтом своей машины? Я имею в виду — ничего не делали своими руками?

Николай раздраженно напомнил, что на этот вопрос ему уже приходилось отвечать. Не далее как вчера, в этом самом кабинете, он сказал, что никогда не ремонтировал машину.

— Я в этом не разбираюсь. А если вы имеете в виду покраску…

— Вот именно. Вы никогда не красили машину сами?

— Даже не знаю, как это делается, — фыркнул Николай.

— Скажите, сколько было экземпляров ключей от вашей машины?

— И об этом вы уже спрашивали. Один. Второй жена потеряла.

— Как давно?

— Не знаю, осенью, наверное. В последнее время она всегда брала ключи у меня.

— Все ключи хранились на одной связке? И от багажника тоже?

Николай фыркнул:

— Все на одной связке, и все я вам отдал. В чем дело, в конце концов? Чем вы недовольны? Вы вообще не имели права забирать у меня машину, мне ездить не на чем! А я добровольно пошел навстречу, чтобы вам легче работалось! Теперь начинаются претензии на ровном месте!

Друг шепнул, чтобы Николай успокоился. А из ящика стола в это время появился целлофановый пакет, на дне которого болтался какой-то округлый предмет. Николай всмотрелся и недоуменно нахмурился:

— Что это?

— Баллончик с краской. Специальная краска для машин, быстросохнущая, с аэрозольным распылителем. Продается в любом автомагазине.

— Ну и что? — уже не так уверенно произнес Николай. — Зачем вы мне его показываете?

— Дело в том, что этот баллон был найден в вашем багажнике. Им уже пользовались. И цвет краски — мы проверили — точно соответствует цвету вашей «хонды».

Николай молча смотрел на находку. По-видимому, он никак не мог осмыслить значение услышанного. Зато заволновался приятель-адвокат.

— Подождите, — наконец вымолвил его подзащитный. — Откуда этот баллончик? Никакой краски в багажнике не было.

— Была.

— Почему вы обыскивали машину без присутствия хозяина? — волновался адвокат. — Вы не имели права!

— То есть как — без присутствия? — возразил следователь. — Вчера, когда вы передали нам ключи, мы при вас открывали и салон и багажник. И вы в присутствии свидетелей признали все вещи своими. В том числе этот баллончик.

— Да не обратил я на него внимания! — возмутился Николай. — Вы мне показываете мой же багажник, где черт знает сколько барахла, и спрашиваете: все вещи мои? Все мои, чьи же еще! Я вам так и сказал!

Его друг погас и только покачал головой. Николай вопросительно взглянул на него и перевел взгляд на следователя:

— Ну и что вы хотите сказать? Царапины закрасили этой самой краской?

— Похоже на то.

— Но я этот баллон туда не клал.

— В таком случае вы можете сделать письменное заявление об этом, и мы приобщим его к делу.

Николай задумался. Потом спросил: нет ли на баллоне отпечатков пальцев? За себя он ручается — в жизни не держал его в руках!

— Там нет никаких отпечатков, — порадовал его следователь. — Даже отпечатков пальцев продавца. Баллончик протерли, прежде чем положить в багажник. Значит, своим вы его не признаете?

— Ни в коем случае.

— Но вчера вы все-таки подписали протокол, признав все вещи своими.