Ночь опасна

— Случилось что-то серьезное?

— Да… Нет.

Она говорила как-то странно — уклончиво, будто с чужим человеком. Никогда он не слышал у нее такого голоса. Ему очень нравилась в Нине именно ее жизнерадостность — эта женщина почти все время улыбалась, шутила, представить ее усталой, раздраженной или плачущей он просто не мог. Олег давно заметил, что рядом с нею и другие люди начинали улыбаться — совершенно бессознательно. Ее оптимизм был так заразителен! А теперь от него и следа не осталось. Нина еле слышно предложила перенести встречу на другое время…

— На завтра? — переспросил Олег. Без иронии, уже с тревогой. Что-то случилось, а она не желает откровенничать.

— Нет… Завтра может быть то же самое.

— Нина, что происходит? Я ведь могу помочь!

— Нет-нет, ничего страшного, — перебила женщина. — Я бы попросила тебя помочь, но сейчас просто не нужно!

— Что-то с ребенком?

— Нет, Дианка здорова.

— С… мужем? — Он сделал паузу. О ее супруге они почти никогда не говорили. Запретная тема, да и к чему ее обсуждать? Нина как-то прямо сказала, что дорожит своей семьей и пусть Олег не обижается. Если их связь аморальна — то, во всяком случае здесь, только ее вина. И ревность тут неуместна. Если кто и должен ревновать, то это ее муж. А он все знает — не может не знать. Но молчит.

— Нет, все в полном порядке. — Нина помедлила. — Только, пожалуйста, не думай, что я хочу от тебя избавиться.

— Я и не думаю. Ты бы так и сказала.

Она как будто удивилась:

— Да, ты думаешь? Наверное… Знаешь, я сейчас тороплюсь и просто не могу сообразить, когда у меня будет время. Давай я тебе перезвоню, чуть попозже?

— Завтра?

— Может быть, сегодня.

И снова этот уклончивый, странный тон. Олегу показалось, что где-то на заднем плане он слышит еще чей-то голос. Мужской. Мужчина говорил очень быстро, и скорее всего, это было радио или телевизор. Она звонит из машины или из дома.

И тут он испытал приступ самолюбия. Отменялась третья подряд встреча, а четвертая была под большим вопросом. Она даже не знает, когда ему позвонит. Ничего не обещает. Впрочем, она никогда ничего и не обещала. Вот уже год он жил по ее графику — являлся на свидания, когда у нее было время, звонил, когда она разрешала, ни о чем не спрашивал, ничего не просил. Собственно говоря, чего ради? Год назад ради Нины он расстался с другой женщиной, а ведь все считали, что они, в конце концов, поженятся. С той все было с точностью до наоборот — это она к нему подстраивалась, боялась задавать вопросы и диктовать условия. Мало-помалу он начал ее за это презирать. Потом перестал выносить. Что сейчас происходит с Ниной?

— Завтра я не смогу, я уеду, — твердо сказал он. — Возможно, на неделю.

Молчание в трубке. Тихий вопрос: куда он едет?

— Далеко. В другой город.

— Ты не говорил об этом…

— Иначе ты бы сегодня пришла?

Пауза. Нина вздохнула:

— Ты обязательно хочешь встретиться сегодня? Я освобожусь поздно. Может быть, в полночь. И буду уже совсем никакая.

Олег ответил, что полночь — хорошее время. Правда, это кафе закроется, но они могут пойти куда-нибудь еще. В районе Мясницкой всегда можно куда-нибудь попасть. И в этот час еще не поздно заказать столик в ресторане.

Она поколебалась и неожиданно согласилась:

— Ладно, в полночь, если ты уезжаешь. В самом деле, нужно бы поговорить. Только давай не в кафе? У меня будет мало времени.

— Так что, на улице?

Нина задумалась и наконец сказала, что удобнее всего будет увидеться в районе Чистых прудов. Можно даже на берегу пруда на лавочке — напротив того ресторана, где они бывали полгода назад. А потом они просто посидят у него в машине и поговорят. И он отвезет ее домой, хорошо?

Нажимая кнопку отбоя, он подумал, что Нина все-таки незаурядная женщина. Ну кто еще назначил бы ему свидание в полночь, на улице, да еще в такую погоду? Ведь того и гляди пойдет снег. Она просит отвезти ее домой — значит, будет не на машине. Машина только у ее мужа, а сама Нина садится за руль очень редко и водит плохо. Значит, она придет пешком или приедет на такси.

Впрочем, придет ли? Он допил коньяк и подумал, что ждать в теплом кафе — одно дело, мерзнуть ночью на берегу пруда, рискуя назавтра свалиться с ангиной, — совсем другое. Но если она опять его обманет — это будет уже в последний раз. Всему есть предел.

* * *