Ночь ошибок

Мисс Нэвилл. Все превосходно, дорогая. Но если приглядеться… помилуй бог, уж не случилось ли чего с канарейками или золотыми рыбками? Не напроказил ли с ними твой братец или кот? Или ты только что читала слишком чувствительный роман?

Кэт. Нет; ты не угадала. Мне угрожают… едва могу вымолвить… мне угрожают женихом

Мисс Нэвилл. И его зовут?

Кэт. Марло.

Мисс Нэвилл. Неужто?

Кэт. Сын сэра Чарлза Марло.

Мисс Нэвилл. Но ведь это же самый близкий друг мистера Хэстингса, моего поклонника! Они никогда не расстаются. Ты, наверно, видала его, когда мы жили в Лондоне.

Кэт. Ни разу.

Мисс Нэвилл. Очень своеобразный человек, уверяю тебя. В обществе порядочных и добродетельных женщин он самый скромный человек на свете; но те, кто его знают, говорят, что он становится совсем другим среди женщин иного сорта — понимаешь?

Кэт. Поистине странный характер. Трудно мне будет с ним справиться. Что же мне делать? Э! не будем больше думать о нем; положимся на счастливый случай. Но как твои сердечные дела, дорогая? Матушка все еще ухаживает за тобой, стараясь для моего братца Тони?

Мисс Нэвилл. У нас только что был приятнейший tete-a-tete. Она наговорила мне тысячу нежных слов и выставляла свое драгоценное чудовище верхом совершенства.

Кэт. Она так пристрастна к нему, что сама в это искренне верит. Да и такое состояние, как твое, тоже немалый соблазн. К тому же она одна распоряжается им, и не удивительно, что ей не хочется выпускать его из семьи.

Мисс Нэвилл. Состояние, подобное моему, — большей частью одни драгоценности, — не столь уж большой соблазн. Но, во всяком случае, если мой любезный Хэстингс останется мне верен, я не сомневаюсь, что под конец окажусь для тетушки слишком крепким орешком. Тем не менее я позволяю ей воображать, будто я влюблена в ее сынка; ей и в голову не приходит, что мое сердце отдано другому.

Кэт. Мой милый братец держится стойко. Я готова полюбить его за то, что он тебя так ненавидит.

Мисс Нэвилл. В сущности, он вполне безобидное создание, и я уверена, что он будет рад, если я выйду за кого угодно, лишь бы не за него. Никак это звонит тетушка? Пора идти на нашу вечернюю прогулку вокруг поместья. Allons²! Надо набраться мужества, поскольку наши дела находятся в столь критическом положении.

Кэт. Как жаль, что еще нельзя сказать; «День прошел благополучно, так ложись спокойно спать».

Комната в трактире.

Несколько человек весьма потрепанного вида сидят за столом, пьют пунш и курят. Тони сидит во главе стола, немного выше остальных; в руке у него деревянный молоток.

Все. Ура! Ура! Ура! Браво!

1 — й собутыльник. А теперь, джентльмены, тихо — слушайте песню. Сквайр сейчас пустит с молотка песню!

Все. Да, песню! Песню!

Тони. Тогда я спою вам, джентльмены, песню, которую я сложил про наш трактир «Три голубя».

Песня

Пусть школьный учитель, как дятел,
Долбит на уроках латынь,
Но, право, для тех, кто не спятил.
Наука горька, как полынь.
Склоненье, спряженье, сложенье,—
В них проку немного, клянусь;
В бочонке — мое просвещенье,
А умник — глупее, чем гусь.
Тарам-тататам-тататам.

Твердят нам ханжи-попугаи,
Что пьянствовать очень грешно,
Но я, джентльмены, считаю, —
Грехи отмывает вино.
Ханжам наполняет карманы
Лишь тот, кто доверчив и прост,
А я, даже вдребезги пьяный,
К ним в сеть не полезу, как дрозд.
Тарам-тататам-тататам.

Мы с вами, друзья, не вороны,
Сквозь кружку мы смотрим на мир;
Когда раздобудем полкроны,
Спешим без оглядки в трактир.
Три Голубя — славные птицы —
Не знают забот и скорбей;
Тут можно всю ночь веселиться, —
Так выпьем за Трех Голубей!
Тарам-тататам-тататам.

Все. Браво! Браво!

1-й собутыльник. У сквайра есть огонек!

2-й собутыльник. Люблю слушать, как он поет, — никогда он не поднесет чего-нибудь низкого!

3-й собутыльник. черту все низкое — не терплю ничего низкого.

4-й собутыльник. Благородная штучка всегда будет благородной штучкой, лишь бы ее преподнес настоящий джентльмен…