Ночь пяти стихий

– Ну вот, дети мои, опять вы встретились, – усмехнулся Агафон.

Варвара шагнула навстречу Гришке и, будто не веря в то, что он здесь находится в самом деле, легонько коснулась пальцами его щеки.

– Настоящий, не боись, – пробурчал отшельник. – Тоже случаем к деду Агафону занесло.

– Так это… Так это он тебе рассказал обо всем?

– А то кто же?

– А я поверила, что ты все это угадал! – воскликнула возмущенная Варя.

– Признаю, что в порыве благом поведал тебе то, что рассказал мне сей отрок, – глаза Агафона смеялись.

– Ну а пророчества…

– Пророчества? Будут тебе и пророчества. Агафон взял серебряное блюдо, поставил его на пол, зачерпнул из кадки воды и вылил на серебро.

– Серебро, вода, мысль. – Он взял Варвару и Гришку за руки. – Смотрите в воду! Вода – мать сущего, все, что было, все, что будет, вобрано в ней, равно как и то, чего не было и чему Богом быть положено. Смотрите!

Варвара застыла как каменная и ощущала лишь, как рука Агафона становится горячей-горячей. Варя отдернула бы руку, да двинуться не могла. Смотрела она в воду и воды не видела. А видела скалы, неприютный край, голубое небо, и она (это точно была она!) стоит у обрыва, запястье сжимает чья-то рука. Нет, не Агафона, кого-то другого. А на сердце ее спокойствие и радость.

Она очнулась и встряхнула головой. Неуютный пейзаж исчез, снова она была в избе вместе с колдуном и Гришкой.

– Кто что видел, – произнес отшельник, – то пускай при нем останется. А я скажу, что судьбы ваши тесно переплетены. Вам решать, как будет – сгорите вы, как желтый лист, в пламени, коль слабы будете, или, коль сильны духом окажетесь, то идти вам в края далекие и неведомые, где может сбыться то, о чем думалось и мечталось.

Варвара бросила косой взгляд на растерянного, взъерошенного Гришку и почувствовала, что уши ее пылают. Сердце билось учащенно, в голове стучала мысль – неужели это и есть мой суженый?

Агафон ласково взял ее ладонь и соединил с Тришкиной ладонью…

Солнце клонилось за лес, и ночь готовилась овладеть этими краями. Варвара вернулась домой, голова ее была легкая, она будто опьянела. Управляющий сидел на крыльце и, как всегда, что-то жевал. Рыжий Бориска стоял рядом, опершись о резную, бутылочной формы колонну, поддерживающую навес над крыльцом.

– Смотри-ка, Бориска! Ха, любовь твоя пришла. Опять по лесу бродила. И не надоело ей? Задерут ее волки, точно задерут.

– Невелика потеря, – махнул рукой Бориска.

– Ну да, для тебя невелика. А мне ответ держать. Ведь самому воеводе она приглянулась. Он ее ласкал, а потом самолично за косы таскал. За косы не каждую бабу воевода таскать станет.

– Да уж, не каждую.

– А ягод она мало собирает, – покачал головой управляющий.

– Да уж, мало.

– Слухай, Бориска, а может, она вовсе и не ягоды собирает?

– А чего, грибы, что ль?

– А может, она веселье какое в лесу нашла.

– Да брось, с кем? Вон глухомань вокруг какая. Разве только с медведем ей развлекаться.

– Ха, с медведем, говоришь? Ну что ж, – Ефим подозрительно посмотрел в сторону избы, в которой скрылась Варвара. – Может, и с медведем. Медведи лесные тоже разные бывают. Повстречать бы одного такого. Как думаешь, Бориска? Что нам хозяин за евонную шкуру даст?

АТЛАНТИДА. ПОКРОВЫ ВРЕМЕН

– Принц отбывает на морскую прогулку, – Император отхлебнул приличный глоток вина. Врачи запрещали ему злоупотреблять горячительными напитками, но он не мог себя сдерживать – тяга была непреодолима.

– Может, он решил заняться делом, – Картанаг поднял чашу и тоже отхлебнул разбавленного синего вина.

– Ну да! Наверняка опять отправился искать бабочек и красивые камушки с Видящим магом.

– Ну что ж, это похвально, – усмехнулся советник.

– Похвально! Эти его глупые увлечения лишь возбуждают народ. Бабочки сегодня не в чести!

– Да, сегодня народ жгет Дворцы Света и убивает магов.

– Именно. И плебс можно понять. Зачем им Знающие с их высокомерием, секретами, вечными разговорами о какой-то мудрости, которой, видите ли, перестали следовать. Какая мудрость?

– Ты прав. Император. Зачем нужны машины, когда в Империи хватает рабов?

– Маги всегда считали себя пупом земли. И в душе не признавали святость власти. Глумились над ней. Занимались интригами и свержением с престола законных правителей. Зачем они вообще?

– Нужны. Но те, которые служат Империи, народу, а не себе. Эти же лишь провоцируют беспорядки.

– Беспорядки, – поморщился Император. – Естественное состояние плебса. Плебс создан для того, чтобы бунтовать.

– А разумные правители созданы для того, чтобы направлять его ярость в нужное русло.

– Да, – кивнул Император.