Ночь поцелуев

Кейт как раз считала, что внешность мачехи в полной мере соответствует нраву, однако возражать не стала, а подчинилась смутному чувству семейной солидарности и молча кивнула.

— Вовсе не обязательно сообщать леди Димсдейл тайну рождения Виктории. Я, во всяком случае, не обмолвлюсь ни единым словом.

— Как бы там ни было, а я люблю ее и обязан жениться. Раз матушка требует благословения принца, значит, необходимо это благословение получить. И дело с концом.

Кейт одобрительно похлопала спутника по руке. Должно быть, расположить такое количество мыслей в логическом порядке было нелегко, и она искренне порадовалась успеху лорда Димсдейла. В то же время здоровый страх перед матерью вполне объяснял редкую покорность, с которой бедняга согласился жениться по первому же требованию Марианны.

— Должно быть, мы уже едем по землям принца, — предположил Алджернон после долгого молчания. — В Ланкашире у него невероятно обширные угодья. Брат моего отца считает неправильным, что родные английские просторы принадлежат иностранцу. Конечно, принц учился в Оксфорде и все такое, однако, что ни говори, чужая кровь в его венах присутствует.

— Равно как и в ваших, — вставила Кейт. — Вы ведь связаны с ним по материнской линии?

— Ну, матушка… — Лорд Димсдейл не договорил. Судя по всему, он считал себя чистокровным англичанином. — Вы понимаете, что я имею в виду.

— А вы когда-нибудь встречались с принцем?

— Раз-другой, еще в детстве. Какой он мне дядя? И старше-то всего лет на десять. С какой стати я должен тащить к нему свою невесту? Подумаешь, его высочество!

— Ничего, спектакль скоро закончится и жизнь войдет в нормальное русло, — успокоила Кейт.

— Принцу срочно нужны деньги, — сообщил лорд Димсдейл. — Говорят, ради приданого он обручился с…

Однако ценная информация утонула в оглушительном шуме. Возница внезапно закричал и дернул экипаж вправо, колеса отчаянно заскрежетали, собаки возмущенно затявкали. К счастью, карета остановилась, но не перевернулась, а второй экипаж, где ехали Розали, камердинер лорда Димсдейла и чемоданы, замер в нескольких дюймах от первого.

Алджернон одернул слегка задравшийся жилет.

— Посмотрю, что произошло. Дело мужское. — Выглядел он при этом на все свои восемнадцать лет, ни днем старше. — А вы оставайтесь здесь, в безопасности. Скорее всего сломалась ось. Ну или еще что-нибудь в этом роде.

Кейт позволила джентльмену выйти первым, а потом поправила дорожную шляпку и спустилась следом.

Возница без особого успеха пытался успокоить лошадей, в то время как лорд Димсдейл согнулся до земли в нижайшем поклоне.

Неподалеку на огромном гнедом жеребце сидел человек, который не мог быть никем иным, кроме как самим принцем. Впрочем, против солнца удавалось рассмотреть лишь темный силуэт, и силуэт этот оставлял впечатление силы, но не опасной, а сдержанной, подчиненной разуму и воле.

Кейт прикрыла глаза ладонью как раз в ту секунду, когда всадник легко спрыгнул на землю. Темные волосы до плеч делали его похожим на актера, собравшегося предстать в образе то ли короля Ричарда III, то ли Макбета.

Впрочем, спустя мгновение стало ясно, что принц похож не столько на Макбета, сколько на Оберона, короля фей, — в первую очередь благодаря широко поставленным, чуть раскосым, с экзотическим блеском глазам. Должно быть, сказывалась та самая «чужая кровь», о которой высокомерно рассуждал Элджи.

К тому же говорил он с легким, но заметным акцентом, удивительно гармонировавшим и с густыми длинными волосами, и с яркими глазами. Было в этом человеке что-то необыкновенное: живое, дерзкое и горячее, — незаметное в тех бледных и скучных англичанах, которых доводилось встречать каждый день.

Кейт поняла, что рассматривает незнакомца в упор, и поспешила отвести взгляд. К счастью, пока принц ее не заметил.

Должно быть, он давно привык находиться в центре внимания и принимать поклонение подданных, а потому весьма снисходительно кивнул согнувшемуся в три погибели юнцу. Свита тоже спешилась и обступила господина плотным кольцом. Джентльмен слева в точности соответствовал представлению Кейт о придворных: завитой, напомаженный и пестрый как павлин. Был здесь даже паж в красной с золотом ливрее. В целом компания напоминала группу охотников. Королевская охота, иначе и не скажешь.

И вот наконец принц обратил внимание на путешественницу.

Окинул холодным взглядом, словно молочницу на обочине дороги. В темных глазах не промелькнула даже искра интереса — лишь трезвый расчет, словно она хотела продать молоко, а ему это молоко показалось кислым. Судя по выражению лица, грозный владыка мысленно снял с нее слишком тяжелый, громоздкий дорожный костюм и теперь рассматривал засунутые в корсет свернутые чулки.

Кейт слегка склонила голову. Пусть не надеется, что она присядет в глубоком реверансе прямо здесь, на пыльной дороге, да еще перед принцем, для которого важность собственной персоны значила больше, чем хорошие манеры.