Ночь пса. Роман

- Ничего, напоследок - не возбраняется… - совсем уж непонятно ответил Тони. - Нацеди-ка по второй…

Он потянул за стягивающую кисет кожаную лямку и чуть неожиданно для себя самого наткнулся пальцами на своего старого советчика - беса курильщиков. Вырезанный из крепкого импортного камня, Трубочник стал сегодня суровым и насупленным.

Тони сдул с него остатки табачных крошек и задумчиво всмотрелся в лицо своего последнего советчика, ожидая главной - он уже догадывался какой - подсказки, которая так нужна была ему на дороге «отсюда - туда»…

Кунцевич молча поставил перед ним второй стакан и двинул по стойке массивную зажигалку. Судя по всему, у клиента были основательные неприятности.

Тот почти не реагировал на эти жесты внимания. Взгляд Счастливчика был сосредоточен на каменном бесе, которого он поворачивал то так, то этак, словно пытался уловить какую-то небывалой красоты игру света на его потертых боках.

- Что-то ты…

Тень тревоги, вполне искренней на этот раз тревоги, прозвучала в этих словах насупленного бармена. Его внимание, впрочем, тут же отвлекла чета туристов, приближающаяся к стойке, и на пару минут Пайпер был оставлен наедине со своим талисманом. За это время тот подсказал ему решение всех проблем.

- Ну что ж, сатана гороховый, будь по-твоему! - решил Тони и спрятал Трубочника в кисет, а кисет - в карман. - Наливай, Кун, мне по третьей, и я пошел…

- А не много будет - по третьей? - задумчиво спросил бармен.

- В самый раз! - изрек Тони. - И вон ту емкость здоровую мне - с собой!

В гараже Черемных он взял в аренду одноместный «суперпони» - вездеходишко мелкий, но надежный, подбодрил себя глотком из купленной в «Мамбе» бутыли и погнал машину по околицам к берегам Ржавой Поймы. Добираться туда пришлось не один час, и солидная емкость опустела наполовину. По мостовой «пони» не набирал уж слишком высокую скорость, но по буеракам Поймы помчал уверенно, видно почуяв родную стихию. Тони удалось загнать машину в самую глубь гиблого места, прежде чем вездеход заглох, сев на обе оси.

- Ладно, ребята, - злобно пробормотал Счастливчик, вылезая из тесной кабинки и очередной раз прикладываясь к литровой бутыли, - ладно, дорогие… Я вам бучу отчубучу…

Не разбирая дороги и спотыкаясь через каждые два шага, он побрел в заросли, не выпуская из рук стеклянной подруги. Путь ему перебежала бездомная собака. Потом - вторая…

- Второй уже… - с досадой констатировал Роше, с трудом удержавшись на ногах, из-под которых с коротким брехом вырвался и прыснул в темноту еле различимый в тумане, начинающем заполнять расщелины Ржавой Поймы, пес.

Казалось, вся Пойма поддержала собачий лай рассыпавшимся и не сразу затихшим вдалеке приглушенным потявкиванием и порыкиванием.

- Сколько же их здесь!.. - с невольным восторгом прокомментировал этот мощный хор Каспер.

- Теперь - пора! - несколько неожиданно определил Пер и, остановившись, поднес свисток к губам.

Пальцы его задвигались, производя сложные и стремительные манипуляции на этом сложном гибриде затвора, органа и флейты. Продолжавшаяся еще над погружающейся в белесую хмарь Поймой перекличка многочисленных псов смолкла, словно топором отсеченная. И спустя несколько мгновений откуда-то со стороны реки раздался долгий, с переливами, почти лишенный каких-либо интонаций вой.

- Харр… - сказал Пер, опуская свисток в карман. - Это Харр. Сейчас он будет здесь. Через считанные минуты. Мы с вами не ошиблись, господа.

Ким напряг все свое внимание. Он как бы слился с этой, уже наливающейся светом далекого пока утра тьмой, но так и не уловил того момента, когда вплотную к нему из белесой тьмы приблизился громадный короткошерстный, жутковатый на вид пес. Только еле заметное тепло, исходившее от этой монолитной массы мышц, энергии и настороженной железной воли, доказывало, что перед ними возник не призрак и не ночной морок.

- Так вот ты какой Харр из стаи Харра… - пробормотал Ким, присаживаясь на корточки, чтобы заглянуть в глаза собаки, явившейся из ночи…

Рядом с ним присел Пер и уверенно коснулся загривка Пса. Харр ответил низким, почти в инфразвуке, рычанием.

Но в этом рыке не было гнева. Это было приглашением к разговору. И разговор начался.

Ким и комиссар чуть ошалело вслушивались в этот обмен повизгиванием, рычанием, скрежетом зубов громадного пса, старательно втолковывающего что-то человеку, и человека, запинающегося, долго подбирающего «слова» и временами переходящего на язык странных жестов…

Разговор продолжался довольно долго.

Потом Пер поднялся на ноги и, коротко бросив «Пошли!», не оборачиваясь, шагнул в темноту. За ним двинулась короткая цепочка спотыкающихся, чертыхающихся, но не задающих лишних вопросов людей. Пес, почти невидимый во мраке, уверенно рассекал редкий пока туман, следуя к какой-то, одному ему известной, цели. Где-то после четвертого падения Роше и второго Коротышки Каспера они увидели перед собой свет - призрачный, потаенный свет нездешнего мира…