Ночь с четверга на пятницу

Неужели недостаточно просто жить, как живут десятки миллионов, не задавая себе каждый день вопросы о смысле бытия? «Уж, наверное, и я появился на свет не для того, чтобы в одиночку бороться с вселенским злом, как герой голливудского фильма. А вдруг как раз для этого? Знать бы наверняка, чтобы не ошибиться, как прежде. Не подставлять понапрасну горло под нож, но и не отвергать великую миссию поборника справедливости. Ведь мог же я тогда погибнуть, в двухтысячном, на яхте «Марианна», когда держал в каждой руке по гранате без чеки, а шторм носил лёгкое судёнышко по ледяным волнам Финского залива! А ведь выжил — и тогда, и после — в изоляторе и в колонии, несмотря на страстное желание многих начальников и паханов покончить со мной навсегда. Звёзды сходились так, что в последний момент я спасался. Тогда я был прав, и поэтому выстоял. И теперь я должен уцелеть, ибо месть за друга — дело святое…»

Тураев уже знал, что ему нужны четыре человека, и пятый — запасной, на случай выбытия кого-то из четвёрки. Каждый из членов группы должен отработать всего один раз и исчезнуть. За ненадёжными людьми, в разное время порвавшими с Аргентом или генералами, могут тщательно следить, особенно после истории с Райниковым. Связной, согласно предварительной договорённости, явится на встречу с указанным в досье лицом, заберёт у него материалы и отдаст Артуру.

Чтобы уловить единовременный контакт, нужно наблюдать за объектом круглосуточно, задействовав в среднем по три сотрудника на каждого. А людей нужно отрывать от текущих дел, причём на неопределённый срок. Вряд ли братья Василенко, даже располагая большими человеческими ресурсами, станут выпасать всякую гопоту, причём не только в Москве, но и в области.

Тураев пытался «встать в их тапки» и сообразить, как повёл бы себя на месте «оборотней в погонах». И решил, что вариант с «наружкой» и «прослушкой» в данном случае не играет. Наверное, братцы придумают что-то пооригинальнее. Попытаются нащупать то самое звено в цепочке, схватившись за которое, можно сорвать планы противника. А для того, чтобы такого не случилось, Артур должен в первую очередь сам, лично, вычислить это звено и спрятать его поглубже…

Интересные сведения о скупке бандитами оружия — не только у копателей, но и на армейских складах, по-серьёзному — может передать человек, который занимается посредничеством между продавцами и покупателями. Он знает все дыры в глухих заборах воинских частей, и назубок помнит, сколько в данный момент стоят ракеты, снаряды, фугасы, мины, гранатомёты и так далее. И не одна голова в фуражке может полетать, если он заговорит. Да ещё припомнит случаи, когда были ревизии на складах, перед которыми вдруг ни с того ни с сего начинали рваться боеприпасы, навсегда покрывая недостачу.

Знает этот деятель и о том, как возражали генералы против подключения к важнейшему расследованию ФСБ. Присутствия конкурентов не желает никто, особенно если эти конкуренты тоже не пальцем деланные. И работать на складах чекисты имели полное право — ведь похищенное оружие уходило в том числе и к террористам. Это — одна из самых занимательных глав романа Вороновича, и к агенту следует направлять наинадёжнейшего связного. Найти бы такого, не промахнуться! Вроде бы, эти данные тоже должны храниться на Рублёвке, у Голуба.

Очень содержательным, наверное, будет материал другого агента, бывшего пограничника из Туркмении Владислава Пирожинского. Десять лет назад в Ашхабаде расстреляли его друга — начальника погранпоста столичного аэропорта. Именно расстреляли — по приговору суда, якобы за торговлю наркотиками. Случилось всё после того, как он сумел перехватить одну из самых крупных партий афганского героина.

По простоте душевной этот служака пригласил понятых, составил протокол и понадеялся на своё туркменское начальство. А оно давно уже было в доле с наркоторговцами. Да ещё, страшно сказать, отстёгивало процент наверх — в самые высшие сферы независимого государства. Сотрудники Комитета национальной безопасности боролись не с наркодилерами, а с теми, кто старался поставить зелью заслон, то есть с «кяфирами» вроде этих двух пограничников.

Тураев вспомнил двух подмосковных ментов, также пострадавших за излишнее служебное рвение, и тяжело вздохнул. Больше, чем по двое, не находится. А сколько вокруг сволочи, готовой им противостоять! Туркменские чекисты не могли не снюхаться с российскими «оборотнями», и в результате цены на героин рухнули в несколько раз…

В начале двухтысячных героин начали производить и в Таджикистане, который ранее служил лишь перевалочной базой при переправке из Афганистана в Россию. А ещё раньше своё почётное место в трафике заняла Туркмения, силовые структуры которой вступили в тесный контакт с афганскими талибами. До сегодняшнего дня они добросовестно принимали и переправляли товар, благо туркменская граница была для этого дела гораздо удобнее таджикской.