Ночь с дьяволом

– Не слишком ли это сурово, сэр? – возмутился Гас. – Я не имел к этому никакого отношения, но я бы очень хотел пристрелить мерзавца, который это сделал!

Раннок сощурил глаза.

– В таком случае заручись Божьей помощью, когда будешь это делать, Гас, – мрачно пробурчал он. – Потому что он стреляет практически без промаха, и твоя могила будет не первой из тех, которые он выкопал.

Эви поднесла руку ко лбу, как будто у нее разболелась голова.

– Гас, – пояснила она, – отцом ребенка является Ратледж, Гас изумленно взглянул на нее.

– Ратледж? – переспросил он, как будто никогда раньше не слышал этого имени. – Ушам своим не верю… Наш старина Неукротимый? И… и Фредди?

Раннок вскочил с кресла.

– И Фредди, – подтвердил он, подходя к камину. – А теперь она говорит, что не хочет выходить за него замуж.

– Здесь, должно быть, какая-то ошибка, – слабым голосом произнес Гас. – Он никогда не сделал бы такого.

На лице Раннока застыло страдальческое выражение.

– Тем не менее он это сделал, и теперь, черт возьми, я намерен приволочь его сюда, приставив нож к горлу, – заявил он. – Я должен заставить его выполнить свою обязанность по отношению к этому ребенку. Я не могу выносить ее слез Она говорит, что из него получится плохой муж, и я не могу с ней не согласиться. Боже мой, Гас, ты хоть понимаешь, что мне не терпится убить этого мерзавца?

Эви поднялась на ноги.

– Сядь, дорогой, – отчеканила она, заставляя его снова опуститься в кресло. – Мы должны думать только о Фредди и о том, каким образом свести ущерб к минимуму.

– Хотел бы я знать, как это сделать, – пробормотал Раннок.

Эви принялась расхаживать по комнате.

– Фредерика попросила, чтобы ее отослали отсюда, – напомнила она. – Сама я не приняла бы такого решения, но многое говорит в его пользу. Пожалуй, мы смогли бы пойти на одну уловку. – Эви хитро улыбнулась. – Что, если мы отошлем Фредерику во Фландрию? Там по крайней мере безопасно. Дядюшка Питер позаботится о девочке, к тому же там у нас много преданных друзей. И дом моих родителей в данный момент никем не занят.

– В чем же заключается уловка? – спросил Раннок.

– А Лондоне мы распустим слух, будто она уезжает, чтобы выйти за кого-то замуж на континенте.

– За кого? – с сомнением спросил Раннок. Эви пожала плечами:

– Ну, скажем, за какого-то кузена. Или за старого друга семьи. Мы будем говорить уклончиво, давая понять, что познакомились они, когда мы были за границей.

Гас вздохнул с облегчением:

– Думаю, нам это бы удалось.

Эви повернулась и снова пересекла комнату.

– Уинни и Майкл могли бы на пару недель взять с собой Фредди в Брюгге якобы для того, чтобы окончательно утрясти детали бракосочетания, – предложила она. – А потом, как только закончится сезон Зои, к ним могли бы присоединиться и все остальные.

Раннок покачал головой:

– Эви, любовь моя, слухи появятся сразу же, как только она вернется с младенцем на руках, но без мужа.

Эви печально взглянула на него.

– Фредди не сможет вернуться, Эллиот, – объяснила она. – А если вернется, то не сразу. Я ее, конечно, не оставлю до тех пор, пока не родится ребенок. Потом я буду приезжать к ней, как только смогу. А через год-другой мы сможем убить ее мужа в какой-нибудь катастрофе.

Гасу эта затея, кажется, пришлась по душе.

– И тогда безутешная вдова сможет вернуться к своей семье, – подвел итог он. – Это не лишено здравого смысла.

Раннок кисло улыбнулся им обоим.

– Можно попробовать, – сказал он. – Но это лишит ее последней надежды сделать хорошую партию.

Лицо Эви опечалилось.

– Да уж. Одно дело сбить со следа сплетников, и совсем другое – обмануть потенциального супруга. Но что касается сплетен, то кто будет задавать лишние вопросы?

– Уж, конечно, не Ратледж, – горько рассмеялся Гас. Раннок презрительно фыркнул.

– Это, черт возьми, маловероятно, – согласился он. – Он будет вне себя от радости, поняв, что мы не потащим его, связанного по рукам и ногам, к алтарю. И я не сомневаюсь, что этот негодяй никогда больше не появится на пороге нашего дома.

Глава 6, в которой настоятельно требуется мастерство мистера Кембла

В течение трех десятков лет брокерская фирма «Гольдштейн и Стоддард» была расположена на расстоянии плевка от Королевской биржи и Английского банка, в самом центре лондонского финансового района, столь же сильно отличающегося от Мейфэра, насколько мел отличается от сыра. В Сити улицы носили основательные, без излишних украшательств названия, напоминавшие об их прежнем предназначении: Корнхилл [5], Треднидл-стрит [6], Полтри [7], а также брокерский рай – Эксчейндж-Элли [8]. Контора Стоддарда находилась на Ломбард-стрит, названной так в честь ее первых обитателей, ломбардских ростовщиков, которые появились там в XIII веке и постепенно не только сильно разбогатели сами, но и позволили разбогатеть некоторым другим счастливчикам.