Ночь с лучшим другом (СИ)

Я разворачиваюсь и стремглав мчусь через чужой ухоженный сад, петляю среди светящихся искусственным светом кустов, перепрыгиваю через мощенные дорожки. И я знаю, что Алекс бежит за мной, что скорее всего остановит меня и все объяснит. Но я не хочу слушать. Я хочу забрать Митю и убежать от этого странного человека. От его странных интересов в сексе. Потому что я так не смогу. Я точно не хочу смеяться, пока он меня душит и трахает.

Забежав в проход, который ведет в сад Алекса, я почти добираюсь до двери в бассейн, но вдруг обо что-то запинаюсь и падаю. Хочу подняться, но натыкаюсь на что-то влажное и горячее и слышу тихое:

— Сашка…

— Мирон, — шиплю я, не встаю и пытаюсь рассмотреть однакашника по приюту. Он лежит и на белой футболке темнеет пятно. Такое же расползается по моей руке. — Что случилось?

— Не спрашивай, просто помоги… Не говори своему… Сашка…

Я тут же подрываюсь, наказываю:

— Лежи здесь.

— Саша! — зовет меня Алекс, и, кажется, я на миг даже забыла увиденное. Алекса. Его женщину. Их совокупление. Все сознание занял Мирон с его раной, и мне нужно срочно ему помочь.

Аптечка, мне нужна аптечка. И я помню, что видела ее в ванной. Бегу туда, на второй этаж, даже не заметив, как проскакала по лестнице, и запираюсь в ванной. Быстро смываю с рук кровь, и уже хочу достать аптечку, как дверь с треском открывается. Мой крик от испуга тут же заменяют губами, твердыми и холодными. И я от шока даже говорить не могу. Наверное, потому что меньше всего я мечтала, чтобы мой поцелуй был таким. На адреналине. Я вяло отвечаю, скашивая взгляд на незакрытый шкаф, где мелькает аптечка.

— Сашка, Сашка. То, что ты видела, ненастоящее, — шепчет Алекс, прервав поцелуй и обнимая меня руками. Я слышу, как часто бьется сердце, хочу прочувствовать этот момент единения как можно лучше. Но голова занята Мироном, которому плохо.

— Я понимаю…

— Правда? Ты, наверное, испугалась, моя хорошая? — говорит Алекс, и я поджимаю губы, боже, какие приятные слова, но почему мне тошно их слышать.

— Испугалась, Алекс. Вот и забежала сюда. Мне надо побыть одной. Ты не против?

— Нет, нет. Конечно. Только дверь не запирай. Ты не должна ничего с собой сделать.

Вот еще. Заняться мне что ли нечем?

— Конечно, Алекс, — улыбаюсь как можно мягче, рукой провожу по бритой щеке. — Я просто умоюсь, жди меня в кабинете. Я принесу нам кофе. Мой кофе ты же сможешь выдержать.

— Все что угодно…

Он уходит, а я пошатываюсь от волны его эмоций. И почему я думала, что не нравлюсь ему? Я выглядываю за дверь и, убедившись, что Алекс скрылся в ванной, хватаю аптечку и бегу в сад.

— Тебя только за смертью посылать, — слышу хрип в темноте и беру в рот фонарик, который оказался в аптечке. Свечу Мирону в глаза и тот закрывает их рукой.

Я рассматриваю пятно на футболке и сразу берусь за концы, чтобы ее снять.

— Полегче, мы еще плохо знаем друг друга, — шутит сквозь боль Мирон, но мой холодный взгляд остужает его пыл.

Нет, я не врач, и даже медсестрой стать никогда не планировала. Просто нормальной медицинской помощи у нас в приюте было не дождаться и элементарные раны приходилось латать самим. Я как-то их избегала, а вот Митька нет.

На плоском животе Мирона виднеется рана и я предупредительно стреляю в Мирона взглядом и принимаюсь ее обрабатывать.

Он шипит, сквозь сжатые зубы, но терпит. Рана не глубокая, но шрам останется. Особенно, если нож, которым она нанесена был ржавым. Перекись, зеленка, ватный диск и широкий пластырь.

Выплевываю фонарик себе в руку и деловито спрашиваю:

— Еще есть порезы.

— Да, но там я сам.

— Мирон, если бы ты мог справиться сам, тебя бы здесь не было. Где?

— С другой стороны, только ниже, — говорит он и смотрит прямо мне в глаза. Я свои опускаю, осознавая о каком «ниже» идет речь. Но сейчас я врач, так что его пипирка меня не волнует.

Ясно?

— Кто-то хотел тебя кастрировать? — спрашиваю перед тем, как всунуть небольшой фонарик в рот и приняться за работу. Он расстегивает ремень на джинсах, а я невольно смотрю по сторонам. Не хотелось бы, чтобы Алекс меня увидел. Все-таки ситуация не из самых приличных.

— Они просто позавидовали моему размеру, — говорит сквозь шипение Мирон и я фыркаю. Ничего про его размер я не слышала. А слышала я много.

— Не льсти себе, у Алекса точно больше, — говорю, заклеивая тонкий порез пластырем.

— О, — поджимает губы Мирон. — Ты уже видела?

— Не твоя ли эта была идея?

— А ты всегда намерена меня слушать? Это может быть перспективно, — высказывается Мирон и тянет руку к моей груди, за что получает смачный шлепок. — Я ранен!

— Ты дебил! И нет, я еще не спала с Алексом. Но предполагаю, что придется.

— А что так грустно? Он же тебе нравится…

— Мне не нравится, как он занимается этим самым сексом, — собираю я аптечку и уже встаю.

— На голове? — предполагает Мирон, но я качаю головой, еле различая его лицо в темноте. — Неужели в воздухе?

— Грубо, применяя насилие.

Мирон молчит и даже ничего не говорит, когда я просто развернувшись, ухожу. Но возвращаюсь с сыром, хлебом и своей запеканкой. Ничего, есть хочет и не такое съест.