Ночь с принцем

— Поверьте, — добавила леди Дрейкер, — мы уже много раз пытались найти ему невесту.

— Он смеется над самой идеей брака, — сокрушенно вздохнула леди Айверсли. — А женщины все равно продолжают влюбляться в Гэвина, хотя он с самого начала дает им понять, что не имеет серьезных видов на них.

Кристабель освободила свою руку:

— Благодарю за беспокойство, но уверяю вас: брак интересует меня так же мало, как мистера Берна. И я вполне в состоянии позаботиться о себе. В отличие от других женщин меня нисколько не впечатляют слухи о королевском происхождении мистера Берна.

— При чем здесь это? — Леди Айверсли сокрушенно покачала головой. — Поверьте, он имеет успех у женщин вопреки, а не благодаря своему «королевскому происхождению». Его высочество публично отказался признать Берна своим сыном, а гадкие слухи, которые он распространял о его бедной матери, лишили его всякой возможности извлечь из своего происхождения какие-либо выгоды.

— Но, Кэтрин… — попыталась возразить леди Дрейкер.

— Это правда, Регина, и ты это знаешь. Хотя принц и друг вашей семьи, ты должна признать, что он очень нехорошо поступил с Берном и его матерью. Ни один мальчик не должен оказаться на улице и зарабатывать себе на жизнь в восемь лет.

— В восемь лет?! — Кристабель искренне ужаснулась. Но если его высочество так плохо обошелся с Берном, почему он согласился ей помочь? Надо узнать об этом как можно больше. — Какую же работу он мог найти в этом возрасте?

— Был на побегушках у шулеров. Тогда он и начал играть. Ему было десять, когда он стал помощником в игре «чет-нечет» на ипподроме.

Благодаря Филиппу Кристабель знала и о шулерах, и о «чет-нечет». Шулера — это игроки-жулики, а что касается «чет-нечет», то власти уже давно пытаются извести эту примитивную форму рулетки, и сейчас она сохранилась только на ипподромах, где крупье рады обыграть каждого, кто готов поставить на чет или нечет хоть полпенни. Игра была по меньшей мере глупой, а в худшем случае — мошеннической и часто заканчивалась дракой между владельцем рулетки и обманутым клиентом.

— Боже милостивый, в десятилетнем возрасте заниматься таким делом! — Сердце Кристабель разрывалось от жалости к ребенку, вынужденному жить в подобной среде. — У него была своя рулетка?

— Только когда мне исполнилось двенадцать, — раздался вдруг голос от двери, и в комнате появился Берн. Он бросил на леди Дрейкер и леди Айверсли недовольный взгляд. — Но это было уже после пожара.

Кристабель беззвучно охнула. Она знала, что мать мистера Берна погибла при пожаре, но не осознавала, как мал он был, когда это случилось.

— Подслушиваете, Берн? — спросила леди Дрейкер.

— Как всегда, — ответил Гэвин с легким вызовом. — Собственно, я пришел сказать, что должен срочно уйти. Что-то произошло в «Синем лебеде». — Леди Дрейкер попыталась встать, но Гэвин отрицательно покачал головой: — Не вставайте. Я сам найду выход. — Он повернулся к Кристабель и добавил: — Я заеду за вами завтра в два часа дня.

— Так поздно?

— Не забывайте, что я — владелец игорного клуба. Два часа — это для меня утро. — Гэвин наклонился и запечатлел на руке Кристабель долгий поцелуй. Она почувствовала, как от этого касания у нее мурашки побежали по спине. — До завтра, милая, — прошептал Берн, игриво блеснув глазами.

Черт его побери! Кристабель чувствовала искреннюю жалость к этому человеку, до тех пор пока он таким бесцеремонным образом не раскрыл ее ложь о деловом предприятии. Вспомнив о присутствующих дамах, она изобразила на лице улыбку:

— До завтра, мистер Берн.

Гэвин удивленно приподнял бровь в ответ на официальное обращение, затем молча выпустил руку Кристабель и направился к двери. Перед тем как покинуть гостиную, он обернулся, стоя в дверном проеме, и предостерегающе взглянул на двух других леди:

— Постарайтесь не особенно распространяться о моих грехах перед леди Хавершем. Мне вполне достаточно одной дырки в кабриолете.

Подмигнув Кристабель, Гэвин вышел из комнаты.

Не успел затихнуть звук его шагов на лестнице, как леди Дрейкер, пробормотав какое-то крепкое словцо, с сочувствием проговорила, обращаясь к Кристабель:

— Этот человек плохо кончит. Мы ничуть не удивимся, если вы еще раз выстрелите в него.

— Не могу, — огорченно произнесла Кристабель и продемонстрировала свой ридикюль. — Я забыла пули для пистолета дома.

— Вы носите с собой пистолет? — изумленно уставилась на Кристабель леди Дрейкер.

— Конечно. Лондон — очень опасное место.

— Бог мой! Да вы идеально подходите Берну, — неожиданно рассмеялась леди Дрейкер.

— Идеально, — согласилась леди Айверсли. — Такая же отчаянная, практичная и недоверчивая, как и он.

— У него нет шансов, — поделилась леди Дрейкер с подругой. — Тут ему так просто не выкрутиться.

— Определенно. — Леди Айверсли доверительно наклонилась к леди Дрейкер. — Я всегда говорила, что Гэвину нужна женщина, которая сумеет держать его в руках.

— Вот именно. Такая, которая не уступит ему ни в чем.

— Он ведь специально выбирает самых легкомысленных, — продолжала леди Айверсли, — чтобы проще было от них избавляться.