Ночь с пылким негодяем

Сэйнт отвернулся и посмотрел на ту, о ком они говорили. Замечания Хантера не вызвали у него негодования. В ту ночь, когда мадам Венна приказала слугам выставить его, после чего ему было запрещено возвращаться в приватное крыло здания, он сам отзывался об этой женщине в весьма нелестных выражениях. Целый год после этого он лелеял в своей душе презрение к ней. Когда она начала посылать своих девушек в «Нокс», возможно, с целью хоть как-то компенсировать свою жестокость, он затаскивал в кровать каждую из них, чтобы доказать, что мадам Венна для него ничего не значит.

И все же теперь, спустя шесть лет, он наблюдал за ней издали и, как и раньше, пытался понять, чем заслужил запрет на ее постель и холодную отстраненность с ее стороны. Хантер прав. И почему он потерял покой? В его жизни были и другие женщины. Некоторым из его любовниц удавалось удерживать его рядом с собой не один месяц, прежде чем он уходил к очередной обольстительной красотке. Почему ему до сих пор так хотелось обладать женщиной столь неуловимой, столь скрытной, что даже лицо она прятала под маской? Быть может, потому, что именно ее он не мог получить?

— Не все настолько свободны, чтобы самим выбирать свою судьбу, — задумчиво промолвил Сэйнт. — Иногда наш путь предопределен.

Хантер вдруг застыл, и Сэйнт вспомнил, хотя было уже поздно, что кокетливые женщины внизу — не единственные жертвы обстоятельств. Когда его друг был еще юн, его бабка сосватала ему одну девушку, совсем дитя, у которой молоко на губах не обсохло, для того, чтобы преумножить семейное состояние и улучшить родословную. Свадьба должна была состояться до того, как невесте исполнится двадцать один год, и если бы Хантер отказался, то лишился бы не только земель маленькой наследницы, но и имущества, завещанного ему бабкой. Он, конечно, при этом не пошел бы по миру, но все же не хотел терять капиталы своей жадной родственницы.

Время свободы истекало, и вскоре Хантеру предстояло разыскать эту наследницу и жениться на ней.

— Послушай, я… — начал было Сэйнт, чувствуя, что должен извиниться, но Хантер успокаивающе махнул рукой с пустым бокалом.

— Нет, ты прав. Не всем из нас повезло иметь возможность плыть своим курсом. Нечего мне осуждать женщину, которая, оказавшись в непростых обстоятельствах, сумела обратить их себе во благо. Я завидую ей. — Он поднял бокал, приветствуя мадам Венну.

— Ты сравниваешь предстоящий брак с борделем? — Сэйнт облокотился о балюстраду и повернулся так, чтобы видеть лицо друга.

Герцог пожал плечами, подошел к столику и заново наполнил бокал.

— Я женюсь. Пройду через это. Хоть стану не лучше, чем мадам В и ее девочки. Я буду спать с этой девчонкой за ее земли и возможность распоряжаться ее капиталом. Наверное, я стану самой дорогой шлюхой в Лондоне. А может, и во всей Англии!

Потрясенный горьким тоном друга, Сэйнт спросил:

— А ты когда-нибудь встречался с нею?

— Лишь однажды. — Прежде чем продолжить, Хантер сделал изрядный глоток из бокала. — Поскольку я б'oльшую часть жизни в глубине души ненавидел ее, мне казалось, что будет лучше держаться от нее подальше.

На минуту забыв о собственных трудностях, Сэйнт задумался о нелегком положении Хантера.

— Тебе не приходило в голову, что она может точно так же относиться к тебе? Может, она сама захочет расторгнуть…

— И я не выполню своего обещания? Потерять столько из-за того, что моя бабка была старой… — Хантер поморщился и покачал головой. — Нет. Если она недовольна своей судьбой, это ее дело. Она получит от меня фамилию и защиту. Она может жить отдельно в каком-нибудь поместье как ей заблагорассудится, если позволит и мне жить своей жизнью.

— Ты обрекаешь себя на бессмысленный брак, даже не встретившись с этой женщиной. А что, если ты ошибаешься? — спросил Сэйнт, подумав об их друзьях. Рейн, Син, Вейн и Дэр были вполне счастливы в браке. — Что, если ты с… — Он запнулся, пытаясь вспомнить имя девушки. Да и называл ли его Хантер когда-нибудь?

— Грейс. Леди Грейс, — сказал Хантер, и по выражению его лица было ясно, что он не желает продолжать этот неприятный разговор.

— А что, если тебе навестить леди Грейс до назначенного срока? — Сэйнт не имел привычки давать советы в сердечных делах, но его другу явно требовалось наставление. — Воспринимай ее как друга, а не как обузу или, что еще хуже, врага. Глядишь, не такой уж и страшной женитьба покажется.

Рука Хантера сжала перила, он запрокинул голову и захохотал.

— И я должен прислушиваться к мудрым советам человека, который меняет любовниц каждые четыре месяца?

— Каждые три месяца.

— Три так три. — Хантер улыбнулся, хотя его глаза зло сверкнули. — А твой отец… Напомни-ка мне, за чем он охотился перед смертью, когда его хватил удар?

Услышав жестокие слова друга, Сэйнт стиснул зубы.