Ночь, сон, смерть и звезды

Когда одиннадцатилетний Вирджил спросил мать про Уильяма Блейка, она поначалу даже не поняла, о ком идет речь. Поэзия – это было так давно. Она смутно помнила названия: «Изречения невинности», «Песни невинности и опыта». Когда Вирджил показал ей «Нортонскую антологию английской литературы», том второй, она не поверила, что это ее книга, пока он не продемонстрировал ей пометку на титульном листе: Джессалин Ханна Сьюэлл.

И только тогда она задумчиво произнесла:

– Ну да… теперь я кое-что вспоминаю.

Вскоре Вирджил открыл для себя пьянящую поэзию Уолта Уитмена, Джерарда Мэнли Хопкинса, Рембо, Бодлера. Его первыми литературными опытами стали подражания этим поэтам, так же как первыми попытками в рисовании стали подражания Матиссу, Кандинскому и Пикассо (цветные оттиски в «Искусстве европейских мастеров», еще одной книге, обнаруженной им в семейной библиотеке). Не по годам развитый юноша прочел (или попытался прочесть) «Илиаду» и «Одиссею», «Метаморфозы» Овидия, «Диалоги» Платона. «Энеида» его тезки Вергилия у него как-то не пошла.

Вирджил раздобыл подержанное пианино и настоял, что будет брать уроки. Позаимствовал у родственника старую флейту.

Он сочинял музыку к собственным стихам. А свои художественные замыслы называл визуализированной музыкой.

Хотелось думать о себе как о существе мифическом, этаком оракуле. А «Вирджил Маккларен» он воспринимал как западню, в которой Вирджил задыхался. Смысл жизни не сводился к записи в паспорте, он расширялся до безличного высшего «я». Он поставил перед собой великую цель – очистить душу. Свои стихи и художественные поделки он подписывал без фамилии: Вирджил (март 2005), Вирджил (сент. 2007).

Недоучившись в Оберлине и пару лет попутешествовав по стране, он вернулся в Северный Хэммонд и поселился в большом арендованном фермерском доме с постоянно меняющимся контингентом таких же художников-самоучек и политических активистов разного возраста. («Можно ли это считать коммуной хиппи?» – с тревогой спрашивала себя Джессалин.) Их идеал, говорил ей Вирджил, «морально безупречная» жизнь, без эксплуатации других людей или животных или окружающей среды, с приобретением пищи и услуг не за деньги, а путем естественного обмена. Ходили слухи, что они совершают ночные налеты на супермаркет «Дампстерс» и местные свалки. Однажды он принес в свое жилье слегка ободранный огнеупорный кухонный стол и четыре стула, которые, как выяснилось, выбросила на помойку его старшая сестра. (Беверли была вне себя, ее родной братец превратился в «мусорщика», но он нисколько не смутился.)

Небольшие скульптуры Вирджила из бумаги, металлолома, изогнутой проволоки, веревок, бечевки и блесток выставлялись на передней веранде фермерского дома. Постепенно он снискал себе репутацию на местных художественных ярмарках, его работы хорошо продавались по низким ценам или «по бартеру». Изредка он даже получал какой-нибудь приз (не денежный). Муниципальный колледж пригласил его преподавать изобразительное искусство (оплачиваемая должность, и если бы он решил остаться, то это была бы постоянная работа со всеми бонусами), но после двух семестров он решил уйти по следующим соображениям: (1) а вдруг он занимает чужое место, в котором какой-то художник нуждается больше; (2) он предпочитает свободный график без обременяющих ограничений; (3) лучше иметь очень низкий годовой доход, чтобы не платить налоги.

Джессалин обрадовалась, когда он стал преподавать, и страшно огорчилась, когда он ушел из колледжа.

– Господи! Когда уже он начнет сам себя обеспечивать? – пробурчал Уайти.

– Дорогой, Вирджил себя обеспечивает… по крайней мере, частично. За счет своих художественных работ.

– Художественные работы, ха! Да это мусор в буквальном смысле слова. Не мрамор, не сталь, не… – Уайти подбирал нужное слово, – не алебастр. Сколько может стоить металлолом?

– Мне кажется, искусство – это не вопрос материала, а того, что с ним делает художник, – с воодушевлением заговорила Джессалин. – Например, Пикассо…

– Пикассо! Ты это серьезно? Пикассо никогда бы не стал жить в Северном Хэммонде.

– Вирджил испытал влияние скульптора-затворника, делающего шкатулки… как его?.. Джозеф Корнелл. Он говорит, что занимается «искусством аутсайдеров»… такие художники не показывают свои работы в галереях.

– В галереях, ха! Пусть скажет спасибо, что может показать их в универсаме или на сельскохозяйственной ярмарке вместе с коровами и свиньями. Вот что это такое, «искусство аутсайдеров».

– Он показывал свои работы в городской библиотеке и в колледже, ты же знаешь.

– Ну да, большое достижение: выставка в помещении, а не на улице! – Уайти кипятился, умножая несправедливые высказывания.

– Ты хоть раз видел его скульптуры, Уайти? Полутораметровый петух, стоящий у меня в саду… смешной и довольно красивый. А как здорово придумано – смазать перья консервантом. И еще…

– У нашего сына нет страховки! Нет бонусов! Он «кормится от земли», как нищий.