Ночь Стилета-2

Светлана Андреевна вдруг взяла свои фишки с красного поля и со своей любимой цифры «девять» и передвинула все на «зеро». Все, что у нее было, все, что у нее оставалось. Ва-банк. Она бесконечно уменьшила свои шансы, лишь один из тридцати семи, и при чем тут «зеро»?

— Ставок больше нет, — объявила девушка-дилер.

«Значит, успела, — подумала Светлана Андреевна, — но… Успела — что?

Все поставить на «зеро»?! И что я скажу? У меня был внутренний голос? Ну не смогла я! Не смогла…»

— Действительно ва-банк, — произнесла девушка-дилер, с сомнением глядя на огромный столбик желтых фишек на одной-единственной цифре «зеро».

Не совсем так. В какой-то короткий миг она все же почувствовала бархатистый трепет окружающего ее пространства и теплую волну, прошедшую по телу. И вдруг, словно трещину, расколовшую реальность, она увидела совершенно нейтральную цифру «зеро», абсолютный ноль, огромный и ярко горящий посреди этого неразличимого, смазанного, бархатистого трепета.

Зеро.

Потом все прошло. Шарик запрыгал по кругу, замедляющему свое вращение. Он вдруг упал в гнездо «девятнадцать», потом перебежал на цифру «семь». Круг останавливался. Вот и все. Она проиграла. Помашем белыми платочками и выдохнем. Чудес не бывает. Неожиданно, словно его подтолкнул какой-то непостижимый импульс, шарик сорвался с места и задрожал в гнезде «тридцать два». Сердце Светланы Андреевны бешено заколотилось — не все потеряно. Шанс, ей еще предоставляется шанс. Один маленький шансик.

— Черт побери, совсем рядом, — тихо произнесла она, чувствуя, какими сухими и горячими стали ее губы.

Девушка-дилер, не отрывая взгляда, следила за шариком. Двадцать фишек по пять долларов — это максимальная ставка, возможная на число. Стрейт ап, черт бы его побрал!

Сердце продолжало бешено колотиться, а круг ведь сейчас остановится… А потом глаза девушки-дилера на мгновение расширились. Но прежде было еще одно мгновение, растянувшееся, словно в замедленной съемке. Шарик, угнездившийся на числе «тридцать два», вздрогнул и просто перевалился через соседний бортик. Это был последний импульс, остаток его силы. Только за соседним бортиком находилась цифра «зеро».

Абсолютный ноль. Чистое сознание.

Цифра «ноль» приняла шарик цвета слоновой кости, впитала его в себя и уже больше не отпустила. Он выпал. Ее шанс. Ее победа. Ее ярко горящая цифра, обозначающая совершенное «ничто».

— Зеро, — произнесла девушка-дилер и добавила:

— Поздравляю… — Потом в ее голос прорвалась хрипотца. — Очень, очень вас поздравляю, Светлана Андреевна. Три с половиной тысячи долларов. — Она улыбнулась, расцвела. — Как выдавать?

Светлана Андреевна посмотрела на часы и поняла, что находится за столом рулетки не больше пяти минут. Она выиграла. Абсолютный ноль. Зеро.

Чисто. Ее шанс, ее ставка сыграли.

Но в той трещине, расколовшей реальность, бродили дурные сны. В ее руках оказался ключик к двери, за которой дурные сны могли стать явью. Светлана Андреевна улыбалась, глядя на свой выигрыш. Она улыбалась, совершенно отчетливо понимая, что грань между дурными снами и реальностью становится все более тонкой. Быть может, ее никогда не существовало.

Она выиграла, поставив на «зеро».

Вполне возможно, что в ее руках ключик от волшебной дверцы. Также вполне возможно, что дверь эту лучше держать закрытой.

4

Черный лимузин с белым кожаным салоном и эмблемой «линкольна» на радиаторе свернул с дорожки, проехал покосившиеся металлические ворота и покатил по асфальтовой поверхности портовых причалов и доков. Здесь Москва-река делала поворот, образуя большую и открытую бухту, по одной стороне которой, растянувшись на несколько километров, стояло множество портовых кранов.

Издалека эти краны напоминали усталых и покорных животных, похожих то ли на жирафов, то ли на птеродактилей. На закате падающее солнце окрашивало бухту в золото, рассекаемое длинными баржами, которые привезли свой груз неведомо откуда — как известно, Москва является портом пяти морей. Черный лимузин с эмблемой «линкольна» на радиаторе двигался по Южному порту, который через Оку и Волгу связывал Москву с Каспийским, Азовским и Черным морями, но так как за окнами сгустилась летняя ночь, то всю конструктивистскую прелесть окружающего пейзажа рассмотреть было трудно.

Именно этот комфортабельный лимузин привез Игната Воронова некоторое время назад в дом Лютого на свадьбу, обещавшую стать главной светской новостью сезона. Мрачно усмехнувшись, Игнат подумал, что эта свадьба по части новостей даже перевыполнила взятые на себя обещания.

— Ты чего? — откликнулся Лютый.

— Так… — неопределенно ответил Игнат, а потом, взглянув за окна, добавил. — Странное место. Никогда здесь не был.

— Чего тут странного? — поинтересовался рыжий водитель. — На какое-нибудь говно бы не наехать.

— Порт, — сказал Игнат, — огни на воде. Краны гудят. Словно в каком-нибудь Марселе.

— Тоже… нашел Марсель.

— Там, наверное, своего говна хватает.

— Прикинь, брат, — оживился рыжий водитель, — когда еще пацаном был, мечтал у…бать куда-нибудь типа Марселя, завербоваться на белый-белый корабль, и катись оно все…