Ночь Стилета-2

Сейчас Паша так не считал.

Так или иначе, Павел Лихачев получил инструкции, его отряд остался в лесу охранять от кого-то именно эту часть соснового бора, а прибывшая из Москвы группа спецназа (снайперы! Теперь Паша знал наверняка, что это были снайперы) во главе с майором Гриневым двинулась вдоль кромки леса в обход, к задней стороне ограды особняка Лютого.

До взрыва оставалось не более двадцати минут. Только ни Паша, ни кто-либо из его отряда вовсе не догадывался о том, что может произойти взрыв.

* * *

Существовала еще одна проблема. Приказ не двигаться ни при каких обстоятельствах Паша Лихачев получил лично, никто из бойцов его отряда этого приказа больше не слышал. Майор Гринев отвел его в сторону, так просто, вроде бы поболтать о разных пустяках. Они поговорили о фильме «Держись, братан!», об исполнителях главных ролей, родственниках Лютого, бракосочетающихся сегодня, и Гринев даже вывел Пашу на душевный разговор о детях, и, как бы ненароком, Паша получил вторую часть этого инструктажа. Ситуация была совершенно штатной, а инструктаж — вполне обычным. Паше и в голову бы не взбрело потребовать письменного приказа.

Павел Лихачев думал о том, что его элитное подразделение, собственно говоря — докатились! — вынуждено охранять сходку какой-то братвы. Паша не имел бы ничего против, если б эти обнаглевшие криминалы, выстроившие свои особняки практически рядом с правительственными резиденциями, перебили друг друга.

— Вор должен сидеть в тюрьме! — любил повторять Паша фразу из известного фильма, а затем, с жестким блеском в глазах, мог негромко добавить:

— Или — лежать в земле.

Так что Паше и в голову не могло прийти просить письменного приказа, все как обычно…

Сейчас же, по истечении некоторого времени, Паша с ощущением какого-то неприятного холодка внутри понимал, что все было вовсе не как обычно.

Отряд Паши занял позицию, от которой и до главных ворот дома Лютого, и до задней ограды, куда выдвинулся майор Гринев, было одинаковое расстояние.

Сейчас, по истечении некоторого времени, Паша предполагал, что даже это было сделано неспроста. Более того, Паша Лихачев предполагал, что обычная рутина и неразбериха в тот день существовали для кого угодно, только не для человека, представившегося майором Гриневым. Тот лишь, словно невидимый дирижер, скрытый темнотой притихшего зала, умело всем воспользовался. И неразберихой, и им, Пашей, и подразделением ОМОНа. Перестраховщиком Севостьяновым и даже… Лютым, выставившим их вон с порога собственного дома. Так думал Паша, и он очень бы хотел ошибиться. Все это было мутным и темным. Командир отряда милиции особого назначения Павел Лихачев с гораздо большим удовольствием бы считал, что тут вовсе не присутствовало злого умысла, а так все вышло случайно. Что даже и для майора Гринева подобный исход событий оказался полной неожиданностью, по старой доброй формуле: «Хотели как лучше, получилось как всегда».

Потому что в противном случае Павлу пришлось бы признать, что он обладает очень неприятным знанием.

ПРЕДЧУВСТВИЕ, КОТОРОЕ СБЫЛОСЬ?

О том, что группа снайперов во главе с майором Гриневым приходила в этот день вовсе не для охраны свадьбы. И вовсе не для охраны спокойствия респектабельных жителей окрестных особняков от неожиданных действий гостей криминального авторитета Лютого. Это знание было простым и ясным, словно ты глядишь в черноту омута сквозь прозрачный слой воды. И видишь там, у самого дна, темные тени и понимаешь, что смотреть дальше уже нельзя — что-то таящееся там, внизу, под тенями, заметит тебя и уже не отпустит, поэтому лучше побыстрее отвести взгляд. Они все знали заранее: подразделение снайперов во главе с майором Гриневым приходило в тот день с такой же простой и ясной, как взгляд из омута, целью: ликвидировать группу киллеров, после того как она закончит свое дело, закончит бойню на свадьбе в доме Лютого. Командир ОМОНа Павел Лихачев послужил им лишь прикрытием да еще помог им в этом деле. И самое дикое заключалось в том, что податься Паше с этим своим знанием было абсолютно некуда. И это еще только начало. Потому что один из киллеров уцелел.

* * *

— Лихачев, не высовывайся, — сказал ему майор Гринев, перед тем как увести свою группу к задней стороне ограды особняка Лютого, — а то начальство чего-то нервничает. Заметят — позвонят, опять поедешь домой. Имеется оперативная информация, что там, — он указал в сторону дома Лютого и говорил громко, чтобы его слышали все, — может что-то произойти. Если нас опять вернут, а там не дай Бог чего, то, сам понимаешь, по головке не погладят. Ладно, удачи.

И они ушли.

И лишь теперь, анализируя этот день, Павел понял, что он не повторил вслух вторую часть инструктажа (ту самую, которую дал Паше, отведя его в сторону) — находиться здесь, на весьма приличном расстоянии от дома Лютого, взять под контроль этот сектор ограды и ничего не предпринимать до особого распоряжения.

— Лихачев, возможны гости по вашему направлению, — сказал ему Гринев, — поэтому сиди, не высовывайся и жди, что бы ни произошло. Пока не получишь приказа.