Ночь светла

Перед будочкой на краю фестивальной площадки стояла длинная очередь. Музыка здесь звучала не так громко, смешиваясь с шумом горной речки внизу, чуть поодаль. Джил, верно, потеряла где-то свои босоножки, во всяком случае, теперь она стояла тут босиком, чувствуя холод росы, выпавшей на поляну. Часов у нее не было, она и понятия не имела, сколько времени прошло.

– С тобой все в порядке? Все хорошо? – беспокоилась Урсина.

– Мне давно уже не было так хорошо, как сейчас! – веселилась Джил.

– Послушай, а где Хуберт? Что-то я его не вижу в последнее время.

– Хуберт? Он канул в Лету.

– Я к нему хорошо отношусь, – не смутилась Урсина. – Он замечательный художник.

И тут настроение Джил резко испортилось, даже дыхание перехватило. Все понятно. Хуберт спит с Урсиной. Причем уже давно. Вот почему он не может работать, вот почему уничтожил все рисунки, где она, Джил. Может, он и сейчас не в городе, а прячется в квартире у массажистки. Или он здесь, на фестивале! Урсина смотрела на нее с выражением полного ужаса на лице:

– Что ты несешь? Ты сочиняешь, вот что!

Джил закрыла глаза, голова кружилась. Она чуть было не упала, но Урсина успела ее подхватить и усадить на траву.

– Мне очень жаль, – пробормотала Джил, обнимая Урсину.

– Чего тебе жаль?

– Не знаю, не знаю, – бормотала Джил. – Всего. Мне всего жаль… Опять в туалет хочется. – И тут она рассмеялась.

– Да ты еще не была в туалете, – укоризненно произнесла Урсина.

И вот Джил снова танцует. То смирненько постоит, чуть поводя головой и плечами. То летит над землей, только что крыльями не машет, и над нею, как при замедленной съемке, плывут облака. То окунется в синее море да любуется подводными пейзажами и стайками рыб, как те с немыслимой скоростью, но будто бы сливаясь в единое существо, мечутся меж коралловых рифов. А музыка будто бы опережает ее все время на долю секунды, но и ее собственные движения вызывают, модулируют звуки музыки. Биты изменяют пространство, они наполняются, подобно гигантским невидимым пузырям, приближаются к ней по воздуху, подлетают и от нее отскакивают. Танцующие поднимают руки, отталкивают пузыри, и те взлетают все выше, парят над темной долиной. Далеко внизу виднеются лес, железная дорога, шоссе. Музыка становится все тише и переходит в монотонный шум ветра. Джил видит заснеженные вершины, и горные цепи, одну за другой, и зелень долин между ними, и Паданскую равнину с ее сонными городками, а вдали – огни приморских деревенек и черную гладь моря. Ни тяжести гор, ни защиты гор, а только чувство невесомости, и она бесстрашно ему отдается.

Открывает глаза. Сама на земле, голова на коленях Урсины. Кто-то прикрыл ее ветровкой. Перед ними полыхает большой костер, вокруг сидят люди, Джил никого из них не знает. Мысли ее прояснились.

– Эта музыка никогда не кончится? – спросила она Урсину. – Который час?

Урсина, покачав головой, взглянула на часы:

– Половина четвертого.

– А где остальные?

– Понятия не имею. Уж как-нибудь вернутся назад.

Джил, резко выпрямившись, заявила:

– Я не хочу назад.

Впрочем, она сама твердо не знала, что имеет в виду. Зато хотела узнать, чем угостил ее Грегор.

– Дрянью какой-то, – отрезала Урсина. – Ты действительно рассталась с Хубертом?

– Это он со мной расстался, – сказала Джил. – А вообще, не знаю. Может, и не расстался. Он у бывшей жены, ей вроде как сейчас плохо. Не думаю, что он вернется.

– Вот уж такое трудно себе представить! – возразила Урсина.

Джил засмеялась:

– Отчего же трудно?

– Оттого, что ты самый прекрасный человек из всех, кого я знаю, – призналась Урсина и глянула Джил прямо в глаза. – Будь я мужчиной, выбрала бы только тебя. Честно, ты добрый ангел отеля, так все говорят. В деревне кое-кто считает тебя странноватой, но это лишь оттого, что ты живешь так замкнуто. Ладно, пойдем танцевать, а то я уже замерзла, – закончила она свою речь, вставая.

Толпа возле сцены ничуть не поредела. Диджей сменился, но музыка, кажется, та же. Урсина теперь не отходила от Джил. Перекусили у киоска, хотя вегетарианское блюдо с восточными приправами тушилось так долго, что превратилось в вязкую кашицу. Опять пошли танцевать. Небо потихоньку светлело. Урсина хлопнула Джил по плечу и взмахнула рукой, указывая на горные вершины, полыхавшие красным цветом в первых солнечных лучах. Другие танцующие тоже это заметили, некоторые даже замерли, устремив взгляд в вышину. Джил и Урсина, покинув толпу, отошли к краю площадки и наблюдали, как свет, опускаясь все ниже и ниже, медленно заливал горные склоны и достиг наконец фестивальной площадки.

– По-моему, мне пора домой, – сказала Джил. – Я не такая закаленная, как ты.

– Хочешь, я тебя провожу? – предложила Урсина.

Джил отрицательно покачала головой:

– Как-нибудь не потеряюсь.

* * *