Ночь в его объятиях

Сюзанна прошла в открытую дверь крепости, пересекла древний зал без крыши и направилась прямо к винтовой лестнице юго-западной башни. Что ж, если он отказывается спуститься и поговорить с ней, то она сама отправится в башню, чтобы встретиться с ним лицом к лицу.

Поднимаясь по каменным ступеням, Сюзанна кричала:

— В чем смысл всех ваших посланий?! У портных отвалятся руки, если они будут пытаться удовлетворить ваши абсурдные требования к мундирам. Сначала вы присылаете записку с требованием, чтобы подкладка была из шелка бронзового цвета. А затем приходит новая записка — мол, не надо бронзы, нужен синий. Хорошо, отлично! Но как только мы достали синий цвет, прибывает следующая записка, в которой говорится: «Хочу розовый. Розовый, любых оттенков!» Сэр, вы это серьезно?

Боже, как много ступеней! Из-за подъема по винтовой лестнице у нее закружилась голова. На минуту Сюзанна остановилась, чтобы перевести дыхание. Продолжив подъем, она решила помолчать, чтобы поберечь силы.

— Это моя милиция, мисс Финч! — крикнул Брэм сверху. — И я хочу то, что хочу.

— Но вы же понимаете, что нам и так есть чем заняться! — отозвалась Сюзанна. — У нас всего несколько дней до полевого смотра. Леди упаковывают заряды, а мисс Тейлор изо всех сил пытается развить чувство ритма у Финна и Руфуса. И все завтрашнее утро мужчины будут практиковаться в меткой стрельбе. У нас просто нет времени для ваших капризов и прихотей, касающихся подкладки мундиров и…

Не успела она подняться на последнюю ступеньку, как оказалась в объятиях Брэма. Он тотчас подхватил ее на руки и быстро отнес к противоположной стороне башни, где прижал к парапету из холодного камня.

— Я же сказал тебе, — прорычал он, — что я хочу то, что хочу. И сейчас я отчаянно хочу тебя, едва сдерживаюсь. Мне пришлось отправить тебе несколько идиотских записок, чтобы ты наконец-то пришла сюда, упрямая девчонка!

— Так вот какова была твоя цель… Брэм, ты мог бы так и написать. Но как же все-таки быть с обмундированием?

— К черту обмундирование. Сделай подкладку мундиров такого цвета, какого захочешь. Мне наплевать на это. — Он прижал ладони к ее ягодицам и привлек к себе, так что она почувствовала всю силу его желания. — Я хочу тебя, Сюзанна. Теперь понимаешь?

Она провела языком по губам.

— Ну… Возможно, сегодня вечером я смогу ускользнуть из Саммерфилда.

— Нет, не сегодня вечером. Здесь и сейчас.

Его слова заставили ее сердце гулко забиться, и колени ее тотчас подогнулись. Осмотревшись, она пробормотала:

— Наверное, мы здесь не можем…

— Тут нас никто не увидит, — ответил Брэм. — Под нами только скалы и море.

Сюзанна снова осмотрелась. Все мужчины были внизу — тренировались на склоне. Так что Брэм был прав — никто не мог их здесь увидеть. Они стояли на вершине мира совсем одни.

Он поймал зубами мочку ее уха.

— Знаешь, Сюзанна, вчера вечером я купался в одиночестве. Ходил через бухту туда и обратно, пока мои мускулы не превратились в желе. Ты задолжала мне больше поцелуев, чем я могу сосчитать.

И она вдруг представила себя и Брэма в теплой постели с подушками. Он лежал совершенно голый, и она то и дело целовала его, отдавая то, что задолжала.

— Но я… — Она едва не задохнулась, когда его ладони легли на ее груди. — Но я думала, что сейчас твоя смена.

— Так и есть. — Брэм улыбнулся. — И ты можешь подежурить вместе со мной.

Отступив, он обнял ее за талию и развернул так, что она оказалась перед каменным парапетом, у одного из проемов зубчатой стены для лучников.

— Ты видишь? — Брэм наклонил ее вперед, так что локти Сюзанны легли на зубья стены. — Видишь бухту и Ла-Манш?

Он поднял ее юбки.

— Да, вроде бы…

Прямо под ними был скалистый вход в бухту, а вдалеке виднелись белые паруса. На западе же оранжево-желтое солнце склонялось к горизонту.

— Вот и хорошо. Будь начеку. Сейчас твоя смена.

Решительным движением он еще выше задрал ее юбки, затем нашел узкий разрез в ее панталончиках и расширил его, разорвав ткань. После чего раздвинул ее ноги пошире и кончиком пальца коснулся нежной интимной плоти. Сюзанна тихонько застонала и тут же услышала шорох — Брэм расстегивал бриджи. Она мгновенно стала влажной и вскрикнула от облегчения, когда его горячее возбужденное копье коснулось ее лона.

— Боже, наверное, я схожу с ума, — пробормотал Брэм. — Ты не можешь представить, как часто я думаю об этом. Думаю все время, повсюду. Вчера я зашел в магазин купить чернила, и мне вдруг почудилось, что я увидел тебя. Ты стояла, упершись ладонями в стол и задрав юбки — точь-в-точь как сейчас. И я приблизился к тебе и… О Боже, Сюзанна, каждую минуту я думаю об этом, каждую ночь страстно желаю тебя. Пожалуйста, скажи, что ты тоже этого хочешь.

Неужели показать недостаточно? Она отчаянно крутила бедрами и глухо стонала.

— Скажи, милая, я должен услышать это. Я должен знать, что это безумие не только мое.

— Я… — Она сглотнула. — Я хочу тебя, Брэм.

Он лизнул ее ухо.

— Милая, ты что-то сказала?

Чувствуя, что вот-вот умрет от желания, Сюзанна прохрипела:

— Брэм, я хочу! Хочу, чтобы ты заполнил меня побыстрее. Пожалуйста…