Ночь в его объятиях

Она внимательно посмотрела на Брэма, сидевшего у ее постели. Похоже, что он провел здесь много дней. Причем волосы его были растрепаны, рубашка помята, подбородок не выбрит, а глаза покраснели от недосыпания. Только этот мужчина мог быть таким неопрятным — и при этом выглядеть необычайно привлекательным.

— О Господи! — воскликнула Сюзанна. И провела рукой по волосам. Как она и боялась, они были безнадежно перепутаны. — Я, должно быть, ужасно выгляжу.

— Ты о чем?! Сюзанна, ты ведь жива, и ты очнулась. Я никогда никого прекрасней не видел.

Она сжала потрескавшиеся губы.

— Тогда почему ты не прикоснешься ко мне, не обнимешь?

— Это не потому, что я не хочу. — Брэм провел кончиком пальца по ее щеке. — Любимая, у тебя сломаны, по крайней мере, три ребра. И мне не разрешено обнимать тебя. Дэниелс дал мне строгие предписания. Я не должен обнимать тебя, целовать тебя и даже прикасаться к тебе. И не должен заставлять тебя смеяться, сердить тебя… и вообще вызывать у тебя какие-либо эмоции. Это означает… — Он медленно придвинул свое кресло поближе к изголовью постели. — Если мы собираемся теперь поговорить…

— Конечно, собираемся!

— Тогда мы должны делать это очень спокойно, понимаешь?

Она кивнула, стараясь быть серьезной.

— Попытаюсь.

— Видите ли, мисс Финч, у меня есть к вам вопрос.

— Неужели? И что же это за вопрос, лорд Райклиф?

— Не могли бы вы, мисс Финч, с вашим острым глазом и отменным вкусом помочь мне выбрать ткани для обивки?

Сюзанна в растерянности заморгала.

— Для обивки?..

Брэм кивнул:

— Да, я думаю, что это достаточно безопасное для вас занятие, пока вы будете поправляться. Мне пришлют несколько образцов.

— Очень хорошо, — кивнула она. — И вы только об этом хотели меня спросить?

— Нет. Конечно, нет. Если все пойдет должным образом и доктор скажет, что вы выздоравливаете, то к следующей неделе… Возможно, вы сможете заняться шторами.

— Шторами? — Она прищурилась. — Брэм, я знаю, что вам запрещено провоцировать меня. Но мистер Дэниелс разве ничего не говорил о том, что будет, если меня начнут смущать?

— Хорошо, объясню… Дело в том, что я написал своим начальникам…

— Об обивке и шторах?

— Ни о том, ни о другом. О моей комиссии.

Сюзанна ахнула.

— Брэм, нет! Ты же не уходишь в отставку?!

— Тише… — Он сжал ее пальцы. — Ты должна быть спокойной, помнишь?

Она молча кивнула.

— Так вот, я не ухожу в отставку. Просто принял повышение, которое мне предлагали какое-то время назад. Я буду служить в военном министерстве. Моя будущая обязанность — проверять, обеспечены ли пехотные полки всем необходимым. Конечно, это не должность полевого командующего, но это важная работа.

— Да, так и есть. И ты будешь с этим блестяще справляться. Ты ведь так много времени провел на фронте… Кто лучше тебя знает, в чем люди там нуждаются?

— Возможно, у меня будут поездки, но большую часть времени я буду работать в Лондоне. Так что полагаю, там мне может понадобиться дом. Но я никогда прежде не покупал домов. И надеюсь, ты поможешь мне выбрать его. А затем поможешь сделать его настоящим домом. Ну, знаешь, с обивкой, шторами и в конечном счете… Возможно — с младенцами.

— О, с младенцами?! — Она хихикнула. — Ты собираешься прислать и их образцы?

— Не смейся, дорогая. — Он положил руку на ее плечо. — И не шевелись.

— Ох, не могу остановиться!

Она дрожащей рукой смахнула слезы с глаз.

— Черт побери! Теперь ты плачешь?! Дэниелс убьет меня!

— Это прекрасно, Брэм, прекрасно… Смех и слезы… они стоят любой боли. Я так счастлива, так рада!..

Брэм снова сжал ее руку.

— Дорогая, ты напугала меня до смерти, когда с тобой это случилось.

— Я тоже была напугана, — призналась Сюзанна. — Но ты помог мне справиться с болезнью. И вот мы здесь, вместе. Если мы смогли пережить такое, то думаю, мы сможем справиться со всем, что будет в нашей жизни.

Он не отвечал, только с нежностью смотрел на нее.

Сюзанна радостно улыбалась. Конечно, он любил ее. Ему даже не нужно было говорить об этом. Все его поступки — от согласия принять повышение до прохладной повязки, которую он теперь положил ей на лоб, — подтверждали это.

Да, ему не требовалось говорить о любви — но ей все равно ужасно хотелось услышать его признание.

Он резко выпрямился и начал поправлять постельное белье.

— Дорогая, тебе нужен отдых. Хочешь чаю? Или, может быть, хочешь чего-нибудь еще? Скажи, что я сейчас должен сделать?

— Можешь сообщить Дэниелсу, что его пациент проснулся. И еще… Я бы чего-нибудь поела. А ты отправляйся в постель и поспи. А когда проснешься, побрейся… и ни о чем не волнуйся. Но в первую очередь… Ты должен поцеловать свою будущую невесту. — Увидев, что Брэм колеблется, Сюзанна одобрительно улыбнулась. — Ты уже нарушил все остальные запреты, так что не стоит стесняться и теперь.

Он наклонился к ней и убрал волосы с ее виска.

— Дорогая, не могу сопротивляться желанию тебя поцеловать. Мне захотелось этого с самого первого мгновения нашего знакомства.

Его губы коснулись ее губ. И этот поцелуй был таким же, как их первый поцелуй. А потом она прошептала:

— Как ты думаешь, Брэм, ты бы мог полюбить меня хоть чуть-чуть?

Он рассмеялся.