Ночь в гареме, или Тайна Золотых масок

С этими словами она вышла из зала Совета, у дверей которого ее ожидал черный слуга.

Выйдя из развалин, султанша Валиде села в карету и велела везти себя в Беглербег.

Мансур глядел ей вслед с торжествующей улыбкой. Прежде такая хитрая и проницательная, султанша попала в расставленные сети. Если ей удастся уговорить султана последовать советам Мансура, то его падение неизбежно, так как подобные меры заставят колеблющихся еще министров примкнуть к заговору. Кроме того, он думал еще более усилить впечатление, произведенное султанскими повелениями. Он хотел устроить покушение на жизнь принцев, и притом так, чтобы оно было приписано султану или султанше Валиде. С этой целью он направился в келью дервиша Алаи, с наступлением ночи оставлявшего свое обычное место вблизи башни Мудрецов.

Алаи лежал на полу своей темной кельи. Свет и воздух проникали в нее только через узкое окно. Несмотря на мрак, он узнал Мансура и упал перед ним на колени.

– Алаи, – сказал Мансур.

– Я слушаю, великий шейх.

– Ты молишься?

– Я молюсь день и ночь, но мои грехи так велики. Я должен постоянно кинжалом напоминать себе о том, что я заслуживаю смерть.

– Хочешь получить прощение грехов?

– Да, великий шейх, мудрый и могущественный баба-Мансур! – вскричал в восторге дервиш. – Ты сжалился надо мной, ты хочешь дать мне прощение?

– Но ведь ты знаешь, чтобы заслужить это, надо сделать что-нибудь необыкновенное, какой-нибудь подвиг.

– Назови мне его, повелитель. Сжалься над твоим несчастным рабом.

– Тогда ступай в Долма-Бахче и проникни во дворец с кинжалом.

– И потом? Потом что?

– Ударь кинжалом, если увидишь принцев.

– Принцев? Они должны погибнуть?

– Сохрани тебя от этого Аллах! Ты должен дать схватить себя там.

– И это то дело, о котором ты говорил?

– Иди и исполни его, – приказал Мансур.

С этими словами он скрылся ловким и быстрым движением за выступом стены и оставил келью дервиша прежде, чем тот успел заметить его исчезновение.

– Где ты, великий шейх? – вскричал в изумлении Алаи, не видя больше Мансура. – Где ты?.. Здесь нет никого. Это было, значит, явление!.. Я повинуюсь его приказанию. Наконец я заслужу прощение! Прощение! Прощение!..

Слова Мансура Алаи счел за слова духа, посланного пророком, и слепо им повиновался.

Между тем султанша Валиде не теряла времени, и все принцы были арестованы и отвезены во дворец Долма-Бахче. Там мушир Чиосси сообщил им, что султан приказал, чтобы они не выходили из дворца и не принимали никого, не иначе как испросив прежде на это разрешение.

– Значит, мы здесь в тюрьме? – вскричал принц Мурад. – Я протестую против такого обращения с нами. Ни я, ни мои братья не делали ничего против воли султана и во всем ему повиновались. Передайте его величеству султану, нашему дяде, что мы не будем никуда выходить из этих комнат, так как не согласны подвергаться таким унижениям. О, скоро ли окончится наша жизнь, исполненная печали, горя и опасений!

Вскоре принцы получили также письмо султанши Валиде, где повторялись приказания султана и сверх того было прибавлено:

«Принцы не должны иметь детей, иначе последних будут убивать тотчас же после их рождения».

После этого всего принцы не могли ни одного часа быть уверенными в безопасности. Турция и так гремела по всему миру, благодаря возмутительным своим законам и обычаям, как жестокое государство. Но в самой Турции, например, преследование принцев крови считалось делом обычным. В этом полуевропейском, полуазиатском государстве проклятие тяготеет над тем, в чьих жилах течет султанская кровь. С самого раннего возраста им угрожает смерть. Ни одного спокойного дня, ни одного веселого часа не выпадает на их долю. Их жизнь проходит в беспрестанном ожидании гнева султана, преследований султанши Валиде.

Вечером того же дня случилось событие, еще более усилившее опасения принцев.

В их комнаты неожиданно проник старый дервиш. Никто не знал, как он мог пройти внутрь дворца; вероятно, стоявшие у входов часовые не заметили его. С обнаженным кинжалом бросился он на Мурада, наследника трона, и убил бы его, если бы принц Гамид не успел вовремя отвести руку убийцы.

На зов принцев сбежались слуги и схватили безумного Алаи, так как это был помешанный дервиш, по приказанию Мансура покусившийся на жизнь принцев. Слуги передали его часовым дворца. Они были из полка капиджи и потому отвели Алаи не в тюрьму, а назад, в развалины Кадри, где дервиш за свой поступок отделался только запрещением выхода из его кельи в течение месяца.

Это приключение усилило боязнь принцев, особенно Мурада, но уже близко было время, когда должна была кончиться их печальная жизнь, когда старший из принцев должен был возложить на свою голову корону.

XXI Снова соединены!

Увидев Рецию, Сади бросился вон из дворца принцессы. Никакая сила на земле не могла бы удержать его. Между ним и Рошаной все было кончено. Поступок принцессы прекратил все его колебания.