Эти средства (или способы, пути) называются в Нагорной проповеди «блаженствами». В связи с этим и гора, у подошвы которой Иисус произнес проповедь, нередко называется Горой блаженств (предположительно возле Тивериадского озера).
Нагорной проповеди, как и всем проповедям Иисуса, предшествуют исцеления. На этот раз, хотя они и не описаны, так как евангелисты сосредоточиваются лишь на самой проповеди, их было, по-видимому, несколько, а возможно и множество, поскольку, как говорят и Матфей и Лука, все прикасавшиеся к Христу выздоравливали.
Толпа, собравшаяся у горы, на этот раз была огромной.
Евангелисты не сообщают, почему пришло так много народу именно на эту проповедь, но можно догадаться, что здесь возможно была и соответствующая подготовка со стороны многочисленных учеников, оповестивших не только окрестных жителей, но и отдаленных (из Тира и Сидона) о чрезвычайной важности предстоящей проповеди их учителя.
Первые слова Иисуса, обращенные к многотысячной толпе, где были бедные и богатые, книжники и неграмотные, были о том, что
Эта первая фраза вызвала впоследствии целую череду разноречивых толкований, тем более что в некоторых переводах слово «духом» отсутствует. Однако оно есть и у Матфея, излагающего проповедь наиболее подробно и, как предполагают некоторые библеисты, по собственной записи, и у Луки, который воспроизводит ее тезисно. Наиболее правдоподобное истолкование выражения «нищие духом» сводится к тому, что Иисус имел в виду тех, у кого «дух» голоден: это, следовательно, люди, алчущие, чем наполнить дух свой, подобно тому, как алчет хлеба нищий. Такие «нищие духом» особенно близки и дороги Христу – в отличие от тех, кто уже насытил свой дух, так что за них можно быть спокойным. Но есть и такие, у которых дух не наполнен, но они и не стремятся к духовной пище: судьба таких людей печальна во сто крат, однако и к ним надо стремиться прийти на помощь. Вот почему алчущие духовного насыщения, то есть нищие (или голодные) духом, прежде всего и обретут, по Христу, царствие небесное.
Христос в своей Нагорной проповеди обращался ко всем, но, может быть, прежде всего как раз к «нищим духом»: он стремился исцелить их дух, наполнить его точно так же, как он исцелял плоть или насыщал ее пятью хлебами и двумя рыбами, которых, как мы помним, хватило на пять тысяч человек.
К своему слову он относился как к хлебу духовному для голодных, или, по его выражению, «нищих духом».
Вот почему дальше Иисус сказал:
Первое блаженство это и есть алкание духа, то есть поиски веры и истины.
Естественно, что алкание духа, – ощущающего свою нищету, никак не может быть совместимо с поисками внешнего богатства. Отсюда – другое «блаженство», которое проповедует Христос, – отказ от мирских благ.
Перейдя к богачам, Христос восклицает:
Плач и рыдание, то есть способность к раскаянию и скорби, являются, по Христу, вторым блаженством для человека, так как слезы и раскаяние есть верный признак очищения духа.
Иисус, следовательно, не оставляет без надежды и тех, кто ныне не понимает всей нищеты своего духа.
Затем Иисус говорит о трудностях и бедах, подстерегающих каждого, кто пойдет за ним или по его пути. Здесь он выступает перед толпой как пророк, предрекающий страшные гонения, казни и отлучения.
Муки за веру и истину – это тоже, по Христу, одно из блаженств для каждого алчущего духа.
И, наконец, самое важное, сердцевинное в Нагорной проповеди, заключается в утверждении совершенно особенного, не сходного с ветхозаветными традициями способа борьбы со злом.