Ночь в Гефсиманском саду

Тревога и уныние овладели всеми присутствующими, начавшими смутно догадываться, куда клонит Иисус. Петр готов был заплакать. Фома горестно спрашивал Христа, как понимать его слова о дороге, по которой они пока не могут последовать за ним; Филипп хотел увидеть небесного отца Иисуса. Иисус с печалью смотрел на своих учеников, которые, оказывается, еще многого не понимали, и успокаивал их, как детей. Филиппу, спрашивавшему об отце, он сказал: «…столько времени Я с вами, и ты не знаешь Меня, Филипп? видевший Меня видел Отца; как же ты говоришь: «покажи нам Отца»? (Иоан. 14:9).

А о дороге, про которую спрашивал Фома, ответил, что он, Иисус, и есть та дорога, по которой следует идти.

И еще сказал, уже заканчивая трапезу и поднимаясь из-за стола:

«Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди…

Не оставлю вас сиротами: приду к вам…

Мир оставляю вам, мир Мой даю вам… Да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (Иоан. 14: 15, 18, 27).

Но хотя Иисус встал из-за стола и сказал, обращаясь ко всем: «Пойдем отсюда», никто не двинулся с места, все сидели в глубокой скорби и молчании. Теперь всем было ясно, что шли последние часы их жизни с Учителем и что завтрашний день может стать для него роковым. Все вспомнили быстрый уход Иуды и сразу с ужасом одновременно подумали о предательстве.

Видя скорбь учеников, как бы прозревших в эти прощальные минуты, он стал говорить, что всех их ждут тяжкие испытания, гонения, беды и казни, которые надлежит превозмочь во имя веры.

«Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел…

…Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Мое слово соблюдали, будут соблюдать и ваше» (Иоан. 15: 18, 20).

Затем Иисус, окруженный вставшими со своих мест учениками, произнес молитву – о ниспослании защиты и благодати ученикам своим и всем, кто поверит им.

«Я уже не в мире, – обращался он к Богу, стоя среди учеников, – но они в мире, а Я к Тебе иду…» (Иоан. 17: 11).

После этого все в молчании вышли из дома и в ночной темноте двинулись в сторону тихо плескавшегося Кедрона. Стояла глубокая ночь, когда они вошли в непроглядную темень Гефсиманского сада, расположенного на его берегу.

НОЧЬ В ГЕФСИМАНСКОМ САДУ.

В Гефсиманском саду Иисус не раз бывал и ранее. Ему нравилось это место, совсем близкое от городских построек, но вместе с тем уединенное. Кедрон, на берегу, которого был возделан сад, летом почти пересыхал, поэтому местные жители называли его зимним, но сейчас, в весеннюю пору, он был полон воды.

Ночь в Гефсиманском саду

Войдя в сад, Иисус отошел несколько в сторону от учеников, чтобы отдаться размышлению и молитве. Матфей замечает, что Иисус отошел на расстояние камня, то есть настолько, чтобы в случае опасности можно было дать о ней знать броском камня в ту сторону, где находился Христос. Вместе с ним были Петр, Иаков и Иоанн. Остальные, находившиеся в отдалении, пытались бодрствовать, но пережитое на тайной вечере лишило их сил, и они вскоре уснули.

Меры предосторожности, предпринятые Иисусом и учениками, конечно, не могли их спасти, но Иисусу, по-видимому, необходимо было иметь хотя бы немного относительного покоя: то были минуты прощания его с земной жизнью.

«Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там.

И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбить и тосковать» (Матф. 26: 36, 37).

Ночь в Гефсиманском саду – одно из самых патетичных и трогательных мест во всех четырех евангелиях. Перед нами – смертно тоскующий земной человек, страшащийся подступающей гибели и все же идущий ей навстречу ради спасения человечества. Христос осознает себя человеком, посланным в мир, чтобы искупить в глазах Бога грехи людей. Он – сын и посланец Бога, но он и человек, рожденный земной женщиной. Земное и небесное сосуществуют в нем, вызывая жесточайшие душевные муки. Евангелист пишет о кровавых каплях пота, выступивших на лице Иисуса во время молитвы в Гефсиманском саду.

«Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно, побудьте здесь и бодрствуйте со Мною» (Матф. 26: 38).