Ночь в городе

- Все это чепуха, - махнула рукой Лора, но из её тона можно было ясно понять, что это вовсе не чепуха. - Но спасибо тебе. - Она помолчала и потом сказала, - А знаешь, я действительно не откажусь от твоей помощи. Понимаешь, мне надо тут кое с кем пять минут поговорить, и я хочу, чтобы ты присутствовал при разговоре. Просто присутствовал, и все. Ладно?

- И всего-то? - удивился Герц. Но это "всего-то" его заинтриговало.

- Останови, я позвоню.

Герц остановил машину рядом с телефонной будкой. Лора набрала номер, положив трубку на плечо, затем нетерпеливо дернула рычаг, снова повертела диск, и опять не прозвонилась.

- Поехали, - сказала она, садясь в машину. - Занято. Позвоню из следующего.

Они останавливались у всех подряд будок, и там, где телефон работал, Лора пыталась звонить. Наконец, она с досадой сказала:

- Ладно, поедем так. Если там все время занято, значит, дома должен быть кто-нибудь.

Следуя указаниям Лоры, через гадкую и вонючую подворотню, где у одной стены сгрудилась в кучу компания людей, то ли покупающих наркотики у продавца, то ли выясняющих отношения, Герц въехал во двор и остановил машину. Двор был таким же угрюмым, как и все городские пейзажи. Его углы были завалены мусором и заросли крапивой и чернобыльником. На полуразломанных скамейках виднелись силуэты каких-то угрюмых личностей. Лора устремилась в подъезд. Герц последовал за ней и оказался на лестнице, ступени которой были сильно выщерблены. В темноте он два раза чуть не свалился, и оставался на ногах, только хватаясь за липкие перила, которые оставляли на его руках и манжетах черные полосы. Вдруг девушка вскрикнула, и что-то с шумом бросилось вниз мимо ног Леонида.

- В чем дело? - осведомился Герц.

- Крыса, - сказала Лора. - Кажется, она меня укусила.

Они поднялись по лестнице к окну, прямо в которое светила луна. Лора, опершись о подоконник, сняла с ноги туфлю и сказала:

- Посмотри, пожалуйста, нет ли на ноге чего-нибудь?

Герц опустился перед ней, взял в руки её маленькую ступню и внимательно осмотрел её.

- Нет ничего, - сообщил он. - А впрочем... Поверни ногу. Нет, все нормально. Мне показалось.

Он уже собирался подняться, когда на лестнице раздались шаги. Герц поднял глаза, смущенный, что его застали в такой странной позе, и увидел, что по лестнице спускается какая-то непонятная процессия, наряженная в бело-голубые хламиды. Их было человек десять, всех возрастов, от сгорбленной вдвое, совершенно лысой старухи, до молоденькой девушки; были там и солидные мужчины, и ребята с панковскими гребнями на головах. Они прошли мимо бесшумно; последний в процессии держал подвешенную на цепочке консервную банку и раскачивал её, как кадило. Несколько капель из неё попало на Герца, и он почувствовал запах спирта.

- Кто это такие? - спросил он Лору, поднимаясь и отряхивая колени.

- Страждущие, - ответила она.

- Страждущие чего? Это что, секта такая?

- Да нет.

- А что?

- Так, - она только пожала плечами, не желая толком ответить, и направилась дальше по лестнице.

На площадке третьего или четвертого этажа она толкнула незапертую исцарапанную дверь и вошла в коридор, тесный и запущенный, потолок которого, совершенно черный, был покрыт несколькими слоями пыльной паутины. Герц двинулся вслед за Лорой вглубь коридора, огибая какие-то коробки, штабеля стульев с обломанными ножками и вешалки с грудами рванья. Где-то за стеной бубнили голоса - высокий женский визгливо орал: "Не дам я тебе ничего! Убирайся!" - в ответ на что мужской голос, низкий и сиплый, с ужасающей монотонностью повторял: "Сука! Сука!"