Ночь в номере 103

– Красные отметки укажут, какие бани сегодня подготовили для дам, если вы вдруг устанете от одиночества и захотите компании, – Джун указал в сторону общих ванн, оставшихся слева, – В помывочной вы найдете все, что нужно. Шампуни, мыло, увлажняющий крем. Также полотенце и новую пару тапочек, специально для использования в онсенах. Прошу, не ходите по территории отеля в этих тапочках. Мы заботимся о чистоте.

Отель действительно сверкал чистотой. Ни пылинки, ни соринки, ни грязного следа на тропах. Персонал действовал незаметно, кроме троих Мацумура, Мичи пока не встретила других работников рекана.

– Рекомендованное время пребывания в горячих источниках тридцать минут, – Джун двигался стремительно.

Сперва он показался Мичи старым. Теперь она решила, что ему лет пятьдесят, не больше. Движениями Джун-сан напоминал Рюу, манера разговаривать, медленно и как будто с оглядкой, небольшой рост и черные волосы больше роднили его с Нобуо.

Мичи приехала действительно в семейный рекан, где традиции гостеприимства передавались из поколения в поколения. «Младшее поколение справляется лучше старшего», – подумала она, разглядывая напряженную спину Джуна.

– У вас есть татуировки? – спросил Джун, – Их нужно скрыть в том случае, если отправитесь в общие бани.

– У меня нет татуировок, – ответила Мичи.

– В душевой вы найдете специальные пластыри, –почему-то не поверил Джун-сан.

– Спасибо! – поблагодарила Мичи неприятного управляющего, – Я воспользуюсь, если надумаю купаться со всеми.

– Что ж. Я буду недалеко. Если вам чего-то захочется, просто произнесите вслух. Воды мне сообщат.

– Беспроводная связь? – хихикнула Мичи.

Да, она приняла извинения Джун-сана, но от оскорблений так легко не избавиться. Мичи умела вертеть обиды в разные стороны, выбирать лучший ракурс. Досада росла и выпирала из нее в виде шуточек, весьма остроумных, как надеялась Мичи, но за версту разящих униженной гордостью.

Джун не отреагировал. Еще раз поклонился, пропустил Мичи в душевую.

– Надеюсь, что смогу рассчитывать на вас в течение моего пребывания здесь, – исполнила Мичи программу вежливости.

Этого вполне хватило, чтобы Джун ушел к общим баням.

«Надо не забыть про чаевые. Вдруг подобреет», – подумала Мичи ему вслед, – «В номере найдется конверт…»

Мичи плавала от края до края индивидуальной купальни и представляла героев зарождающейся книги. Раздумывала, снабдить ли главного героя плохим зрением и серыми линзами, чтобы он походил на милого администратора рекана. Но детективу полагались черные пронзительные глаза, кривоватая ухмылка и некая надломленность, которую она заметила в Мацумура-отце. И занудство, определенно. Зато антагонист, которого читатели не раскусят хотя бы до главы двадцатой, вполне мог скрывать за очками серые глаза.

– Эх, – Мичи выдохнула паром.

Звёзды подмигивали ей. Частые, яркие, разноцветные, они не отражались в купели, но отражались в глазах Мичи, вполне обычных, темно-карих, совершенно не пронзительных. «Какое небо в горах! В Токио вместо звезд ночное освещение, фары машин, реклама и вывески». У бабушки в деревне звезды тоже покрывали небо частой сетью, но даже там они не казались рисовыми зернами на празднике урожая, – так их много над вершинами гор. Ротен-буро закольцовывалось рукотворным водопадом. С поросших влажным мхом камней сбегала вода, голубая змейка терялась в изумрудной воде бани. Воздух бодрил вечерей прохладой, пар согревал в объятиях. Деревья нашептывали сюжеты, перебирали страницы земной памяти, отыскивали древние сказания. Мичи погрузилась в источник до подбородка. Полотенце положила на лоб. Пар очищал от суеты дней, снимал шелуху тревог, обострял чувства. Негромкие голоса купальщиц в соседних купелях плели канву чужих судеб. Легенда превращалась в сплетню, сплетня в легенду, Мичи прислушалась, удивляясь, как хорошо доносятся голоса через пар купален.

«Как-то давно заблудился в лесу человек. Плутал меж деревьев до глубокой ночи. Когда же совсем отчаялся, явился к нему дух, окутанный белым сиянием. Дух указал мужчине путь к горячим источникам. И приказал построить возле них гостиницу. Чтобы вечный путник, единственный не знающий покоя, смог отдохнуть в ней.

– Дай гостю все, что попросит, как постучится в двери. И получишь от него вечность, – сказал дух.

Мужчина исполнил наказ. И стал ждать прихода гостя».

Полотенце соскользнуло со лба, Мичи забылась и опустила голову в воду.

«Сперва в дом постучалась женщина. Она прижимала к груди младенца и едва держалась на ногах. – Я могу заплатить за дрова, – прошептала она, и мужчина впустил её в гостиницу, хотя построил вовсе не китин-ядо⁴², а роскошный рекан. Но эта женщина могла оказаться обещанным гостем, рассудил он. Женщина переступила порог дома и упала замертво. Мужчина перевернул её, чтобы проверить жив ли младенец, но и дитя не дышало. Пока мужчина размышлял, что же ему делать, тела женщины и ребенка задрожали и истлели.