Он — единственное, что осталось у нее. Весь мир… Ну, ладно, Англия против них, ее родителям она сама заблокировала память о себе и заставила их уехать в Австралию в путешествие. По новым законам пришедших к власти пожирателей смерти она и не человек вовсе, а маггловский выродок, которого нужно клеймить и делать с ним, что угодно. Она вдруг в красках представила, что с ней будет, если она попадет к ним в руки. Вдруг начало казаться, что просто смерть еще не самый худший исход. Девушка не обольщалась и прочитала много книг, в том числе и те, где описывалось, что делали в захваченных крепостях с женщинами. Да, до сих пор она была девственницей, и не только из-за грубости Рона, который все портил, но и из-за ее собственного страха. Теперь же появился страх отдать свой первый раз в грязной канаве уродливому пожирателю смерти. Гермиона старалась быть и выглядеть сильной, но что, если Гарри тоже уйдет? Или еще хуже, погибнет? Девушка с неохотой выбралась из объятий друга и вытащила из сумки початую бутылку огневиски.
— Что, откуда это у тебя? Ты действительно думаешь, что сейчас подходящее время? — непонимающе переводя взгляд с девушки на бутылку и обратно, спросил Гарри.
— Да, Гарри Джеймс Поттер, я считаю, что сейчас самое подходящее время напиться! — открыв крышку, она опрокинула в себя добрую половину стакана махом, и, выдохнув пламя, закашлялась. — Какая же это дрянь.
— Гермиона, может не надо? — скептически спросил Гарри, посмотрев на протянутую бутылку.
— Гарри, я всегда только за соблюдения правил. Но посмотри на то, что творится с нашим миром! Так что это тебе говорю я, Гермиона Грейнджер, пей, — Гарри немного глотнул и закашлялся.
— Да кто же так пьет? — Немного окосевшая девушка, которая до этого пила только сливочное пиво, набрала полный рот огневиски и приникла к губам не ожидавшего этого Гарри. Немного алкоголя разлилось, но большая его часть попала в желудок машинально сглотнувшего Поттера. Внутри будто разгорелся огонь, и девушка отпрянула от изрыгнувшего пламя парня. — Ну что, мне так и поить тебя?
— Не надо, — сказал покрасневший Гарри, которому было стыдно признаться, что это был самый лучший поцелуй в его жизни. Поцелуи с Чжоу были слишком неловкие, а с Джинни — она слишком уж давила на него. Гермиона же не пыталась доминировать, но и пассивной не была. Гарри схватил бутылку. — Я сам.
Гермиона опьянела быстрее Гарри, для которого яд василиска не прошел даром, и когда по колдорадио зазвучала романтичная песня, она вытащила его танцевать. Если танец двух пьяных и не особо умелых танцоров можно таковым назвать. Но впервые со времени начала их скитаний в лесах они чувствовали себя счастливыми, забывшись в алкоголе. Закономерно, что девушка оступилась и повалила парня, оказавшись сверху.
— Гарри, скажи мне, ты видел когда-нибудь во мне девушку, — вдруг спросила она.
— В твоем платье на балу было трудно не увидеть девушку. Мужчин с грудью не бывает, — улыбнулся Гарри, посмотрев вниз.
— Пошляк! Я же серьезно говорю! Почему ты не пригласил меня на бал?
— Потому что я боялся тебя обидеть. Если бы я позвал тебя, то ты могла посчитать… Ну, ты понимаешь, только потому что ты единственная знакомая мне девушка, — Гарри всегда страдал косноязычием в такие моменты. — А потом я узнал, что ты нравишься Рону.
— Дурак, какой же ты дурак, Гарри, — улыбаясь и плача одновременно, сказала Гермиона. — Вот во всем ты такой, никогда о себе не думаешь, только о других. Причем не понимая, что делаешь этим больно мне.
— Но почему? — удивился Поттер.
— А ты спросил мое мнение? И нужны ли мне твои жертвы ради друзей? Я-то думала… что просто не интересна тебе. Думаешь, я разозлилась потому, что Рон не пригласил меня? Нет, я злилась на тебя, Гарри. И тогда, во время бала, истерика Рона была неприятна, но вполне предсказуема, а вот твое бездействие… Оно било больнее стали, — вытерев слезы, девушка продолжила: — Я отпустила тебя, Гарри. Выбрала того, кто оказывал мне хоть какие-то, пусть и нелепые, знаки внимания.
— Прости…
— Вот и сейчас ты извиняешься. На тебя кричишь — ты извиняешься, ударишь — ты извиняешься. Гарри, ты можешь хоть раз сделать что-то, чего хочешь сам? — и Гарри сделал: он поцеловал Гермиону, заткнув ее губы своими.