10-й день Луны (март)
Арис проснулась от криков людей, мычания быков и скрипа колес.
«Неужели я проспала?!» — с испугом подумала она, выглядывая в окно. И хотя солнце уже стояло в зените, до начала праздника оставалось еще часа два.
Главного события года все ждали с нетерпением. Молодые девушки, жрицы храма Луны, тренировались, чтобы схватить за рога бегущего быка, сделать над его спиной сальто и приземлиться на обе ноги за ним. Бык символизировал первозданную мощь природы, разрушающую и созидающую, мощь мужского начала, творящего жизнь и подчиняющего своему желанию все вокруг. Ничто не могло устоять перед первобытным зовом. Зов плоти застилал разум, заглушал чувства, диктовал действия. И лишь женщина была в силах справиться с дикой силой импульса, приручить и обуздать инстинкты, подчинить себе природу и направить ее мощь на созидание и красоту, а не на разрушение.
Но Арис хотела иного в этот вечер, она хотела, наоборот, отдаться дикой силе Мадрука и позволить себе подчиниться этой силе.
Арис шла в сторону арены, туда, где на трибунах уже собирались люди, чтобы полюбоваться на танцы с быком и попросить у мира силы созидания и силы творения, чтобы все семена, упавшие в землю, дали всходы, чтобы все задуманные дела осуществились, чтобы родились новые дети и новые творения.
— Как прошла ночь? — услышала она знакомый голос, окликнувший ее.
— Прекрасно, — отозвалась Арис, прямо глядя в глаза Мадруку.
— В тебе что-то изменилось, — задумчиво протянул правитель, оглядывая ее с головы до ног.
— Да, изменилось, — кивнула Арис. — Я почувствовала, что такое безусловная любовь.
— И что же это?
— Когда не боишься дарить и не ждешь будущего, когда неважно, что будет завтра, а есть только сегодня и тот, кого ты любишь, и когда появляется смелость сказать о том, чего ты хочешь.
— А чего хочешь ты? — почти шепотом спросил Мадрук.
— Я хочу быть с тобой эту ночь! — так же глядя ему в глаза, ответила Арис.
— Ты уверена, что хочешь этого, ты же хранишь воздержание, чтобы встретить идеального мужчину для себя?
— Я уже его встретила.
— И ты принимаешь меня таким, какой я есть?
— Да, — ответила Арис. — Вчера я многое осознала и поняла, почему страдаю, когда мужчина с другой. Я готова принять его свободу быть с тем, с кем он хочет. Я не могу заставить мужчину что-то делать против его желания.
— Ты уверена? Посмотри на меня, я женат и у меня сын.
— Я знаю.
— Ты не будешь потом раскаиваться и обвинять меня в том, что я разрушил твою жизнь?
— Любовь дает смелость не бояться последствий, — улыбнулась Арис.
— Но мне нужно после игр провести время с Десмой и с Илием. — Арис отметила, что ее сердце даже не сжалось при упоминании Десмы.
— Я буду тебя ждать этой ночью. — Она еще раз посмотрела в его серые глаза и пошла в сторону театра.
Правитель
Он стоял, ошарашенно смотря ей вслед. Она изменилась за эту ночь, и вместо вчерашней, ждущей подачки его внимания, ревнующей и страдающей, перед ним предстала женщина, прекрасная и спокойная в свете своей любви. Любви, которая давала, а не требовала и отбирала. Любви к нему, — осознал Мадрук, — и в этой любви было столько благородства и достоинства, и в то же время столько тепла, что он почувствовал, как в его сердце что-то стало происходить. Он почувствовал то же, что чувствует умирающий от жажды путник, ползущий по пустыне под лучами палящего солнца, который вдруг увидел оазис, обещающий жизнь и живительную влагу. Он вдруг понял, что, может, этот поток он всегда искал в объятиях бесчисленных женщин и так и не находил. И он уже с нетерпением ждал окончания праздника, который еще не успел начаться.