Ночь заново прожитой жизни

– Я бы сказал, что все это притянуто за уши, – ответил Ксандр.

– На этот раз я больше склоняюсь к точке зрения Ксандра, – заметила Баффи. – Вспомните еще какие-нибудь его предсказания…

– Не связанные с этим великим зверем, – подхватила Ива.

Джайлс вяло улыбнулся:

– Есть мнение, что принц Эштон Эйзенберг предсказал появление бейсбола.

– Он считал, что бейсбол появится до или после спутникового телевидения? – поинтересовался Ксандр, видимо, считая себя весьма остроумным.

– До.

– Ну и ну! – выдохнул Ксандр. – Он на самом деле был хорошим прорицателем.

– Так когда же первый великий зверь пытался ходить по земле? – спросила Ива.

– Это была отвратительная тварь, которую называли Презираемый. Он попытался явиться из потустороннего мира незадолго до или немного после рождения принца Эштона…

– В 1692-м! – воскликнула Баффи.

– И произошло это где-то в Новом Свете. А теперь, позвольте вас заверить, старине Эштону можно доверять – он является одной из главных фигур в учениях оккультистов, поскольку многие его пророчества действительно сбылись. Он утверждал, что призрак Презираемого изредка обсуждал с ним вопрос, как нарушить привычный баланс между добром и злом. Эштон подходил ко всему сверхъестественному с научной точки зрения, поэтому когда простая проверка подтвердила слова твари, он понял, что нарушить этот баланс можно будет еще не раз, но только в определенные периоды времени при специфических условиях.

Я не знаю точно, что они собой представляют, знаю только, что звезды сейчас как раз выстраиваются в соответствующем порядке. А это значит, что мы можем оказаться в самой гуще событий, даже не догадываясь об этом.

.- 1692 год – это год охоты на ведьм в Салеме, – рассудительно заметил Ксандр. – И, кстати, одна из тем, по которым у нас сегодня будет контрольная.

Прозвенел звонок, известив о том, что перерыв окончен.

– Контрольная начнется прямо сейчас, – сказала Ива.

Как только Баффи отложила ручку, она поняла, что написала блестяще. Ответы возникали сами собой, приходилось даже сбавлять темп – а вдруг миссис Хоннеджер добавила в тест пару вопросов с подвохом?

В тот же день после полуночи она выскользнула из дома, чтобы расстроить планы безумного циркового клоуна, который намеревался ввести ДНК пираньи крысам Саннидейла. Похоже, клоун точил зуб на город с тех пор, как в юности с ним там случилось какое-то несчастье.

Баффи везло, пока клоуна не сожрали его собственные творения. К несчастью, ползком спасаясь от грызунов-мутантов по залитому водой подвалу, девушка серьезно простудилась.

Когда дохлые крысы были свалены в огромную кучу перед статуей богини правосудия с повязкой на глазах, Баффи уже с трудом дышала и обливалась потом, как будто долго тренировалась на жаре.

Пробравшись обратно домой, она приняла холодный душ, надеясь хоть немного сбить температуру и, едва коснувшись головой подушки, крепко заснула, с полотенцем на голове. Температура не упала ни на один градус.

Разум ее полетел прочь сквозь черные дыры и оказался в вечном ничто.

Она снова вернулась в прошлое, в 1692 год, в Массачусетс; снова была Самантой Кэйн, отважной охотницей за ведьмами, однако на этот раз поблизости не оказалось ни салемских виселиц, ни разъяренной толпы, ни Хизер Патнэм и ее сообщниц.

Она в одиночестве сидела верхом на лошади на перекрестке двух тропинок в залитом солнцем лесу, куда добралась по следам убежавшей Сары Динсдэйл, но здесь они неожиданно обрывались. Лошадь под Самантой нервничала. Своего коня Саманта загнала, а эту кобылу позаимствовала у судьи Дэнфорта. Лошадь оказалась не слишком резвой и быстро выбилась из сил: она совсем не привыкла к такой скорости, которая требовалась Саманте.

Лучи заходящего солнца отразились от какого-то предмета посреди тропинки, ведущей на восток. Саманта дернула поводья, чтобы привлечь внимание лошади, потом резко направила ее к тому месту, где увидела отблеск.

Баффи пробормотала во сне: – Разве можно так обращаться с лошадью? Странно, что она до сих пор не сбросила тебя в канаву.

Саманта слезла на землю и подняла обрывок блестящей оранжевой ткани в форме буквы «\У». Ткань явно зацепилась за кусты. Это был знак ведьмы – его обычно нашивали на одежду приспешниц дьявола после того, как выносили приговор.

Ясно было только одно: Сара Динсдэйл отправилась на восток.

Саманта подстегнула лошадь. В это время года быстро темнело, и охотница знала, что ей нужно найти Сару как можно быстрее, иначе она упустит ее под покровом темноты.

Однако уже в сумерках Саманта поняла, что ведьма не оставила больше никаких следов, и теперь нельзя было с уверенностью сказать, действительно ли она отправилась этой дорогой.

Саманта остановила лошадь. Она была в ярости. Ведьма обдурила ее! Как же тут не злиться!

Неожиданно границы сна передвинулись на несколько часов вперед, в ночь. Истребительница семнадцатого века сидела у костра. Саманта была одна, без пленницы; сейчас она не возражала бы даже против мертвого тела ведьмы, потому что тогда ее грело бы чувство удовлетворения.