Ночь заново прожитой жизни

– Я напомню вам об этом в следующий раз, когда соберусь на свидание с каким-нибудь красавчиком, – не растерялась Баффи, – или вообще, на любое свидание.

– Ива, а ты что молчишь? Это на тебя не похоже, – заметил Ксандр.

К удивлению девушки, все внимание немедленно переключилось на нее.

– Я просто думала. Размышляла.

– Над чем? – поинтересовался Ксандр.

– Знаете, иногда люди сами выбирают свою судьбу, – вот я, например, решила помогать вам двоим, – она махнула в сторону Баффи и Джайлса, – спасать мир от разных отвратительных существ. А вы двое верите, что за ваш выбор ответственна судьба.

– Да, – согласился Джайлс, мрачно кивнув.

– И что ты хочешь этим сказать? – спросил Ксандр.

– А то, что можно ли вообще это установить? Вдруг вы оба совершили ужасную ошибку, и вовсе не вы избранные Куратор и Истребительница, а я совершила ошибку вместе с вами?

– По-моему, ты слишком много думаешь, – предположила Баффи.

Ива надулась:

– Может быть. Просто все это время я чувствовала себя пятым колесом.

Остальные тут же принялись ее утешать, уверяя, что ее помощь всегда была прямо-таки бесценной.

– Ну хорошо, если дело не в судьбе, тогда в чем же? – Ксандр никак не мог успокоиться. – А вообще, лучше уж быть пятым колесом, чем кем-то неизвестным, кто разгуливает в твоей шкуре! – Ксандр вздрогнул. – Я рад, что она ушла. У меня прическа в порядке?

Когда Ива пришла домой, на душе у нее снова стало тяжело. Все это приключение смущало ее, она понимала, что между вовлеченными в него душами есть какие-то крепкие связи, но нет никакой любви. А ее душа, похоже, вообще не была вовлечена во все происходящее, и это еще хуже. Ведь единственное, чего Ива желала всем сердцем, так это быть навсегда связанной с Ксандром. Но ничего похожего не было… Ива чувствовала себя подавленной – наверное, остаток жизни придется провести в одиночестве.

Посмотрев по телевизору какой-то романтический фильм, Ива заснула со, слезами на глазах. Ее будущее тоскливое и пустое существование казалось ей такой же аксиомой, как то, что ночью темно, что космос огромен, а летом по телевизору часто повторяют одно и тоже.

Спала она крепко, и вскоре увидела сон.

Ей снилось, что она бежит сквозь лесную чащу (такого густого и наполненного жизнью леса ей никогда не приходилось видеть) во время ужасной грозы, похожей на ту, что недавно разразилась в Саннидейле,

Во сне Ива ощущала себя старше и была очень взволнована. У нее болела душа. Какой-то страх, причину которого она едва ли могла определить, гнал ее сквозь лес и грозу к загадочному далекому огоньку, светившемуся над верхушками деревьев.

Когда она обратила внимание на свою одежду, у нее появилось забавное ощущение, что она больше не девушка, поскольку на ней были мужские штаны и ботинки. Рукава белой рубашки были изодраны, на них алели пятна крови. Она тяжело дышала, каждый мускул в теле болел, а сердце билось в груди, как молот.

Беззвучный взрыв сбил Иву-мужчину с ног. Когда он поднялся, гроза стихала, а далекое сияние угасало. Источник света был уже не так далеко – всего в нескольких сотнях ярдов. Этот человек словно потерял душу, он чувствовал голод и жажду, которые никогда не будут утолены. Жизнь его была кончена, хотя он был молод и силен.

И тут он увидел Сару Динсдэйл – она бежала по лесу, тоже вся перепачканная и растрепанная. Он окликнул ее, но она не обратила на него ни малейшего внимания. Он побежал следом. Ему не удавалось догнать ее, хотя они выбежали из леса и бежали по пляжу. Она уже была на расстоянии вытянутой руки. Тогда он бросился на нее, схватил, и они боролись до тех пор, пока он не заломил ей руки, лишив возможности сопротивляться.

– Давай же! Положи всему этому конец! – воскликнула она. – Сделай то, что не удалось другим, убей меня! Разве не этого ты всегда хотел?

Мужчина был настолько ошарашен, что отпустил ее.

– Прости, но я этого никогда не хотел.

Что-то в выражении его лица, должно быть, заставило Сару изменить свое мнение о нем, потому что она перестала бороться и не пыталась убежать, хотя он предоставил ей такой шанс.

– Но ты донес на меня! – сказала она. – Ты обвинил меня перед всем Салемом.

Мужчина встал, стыдливо опустил голову и отвернулся от нее.

– Это правда. Я обвинил тебя, потому что ненавидел. Вернее, мне так казалось. Я сам не знал, что делаю.

– Обычная вещь для мужчины, – усмехнулась Сара, – однако, насколько я понимаю, сегодня ты знаешь, что делаешь.

– Да, знаю. И знаю, что в моем сердце. – Он снова повернулся, и она прочла в его глазах то, из-за чего у нее на лице появилось выражение благоговейного страха и трепета, нежности и покорности, которого ему ни разу не доводилось видеть. – Я люблю тебя, Сара Динсдэйл, и прошу простить меня. Но я прошу и большего – сердца. Пожалуйста, будь моей женой.

– Хотела бы я тебе поверить, но я ведьма, и признаю это.

– Да, это доказано, но я понял, что далеко не все ведьмы – порождения зла, равно как и не все проповедники – носители добра.

Она улыбнулась и коснулась его щеки своими теплыми пальцами.

– Не бойся узнать, что в тебе есть частичка зла. Она есть во всех нас.