Ночь живых мертвецов. Нелюди. Бедствие

Этим летом, как только закончились занятия в школе, Джейни стала по крайней мере дважды в неделю ездить в поместье вместе с отцом и, помогая Уолшам по хозяйству, начала зарабатывать свои собственные деньги. Ей уже исполнилось двенадцать лет, и она очень походила на своего отца — была такая же рыжеволосая и веснушчатая и даже одевалась в точности как отец — в такую же клетчатую рубашку и комбинезон из грубой синей ткани. Только лицо ее всегда светилось радостью, и она была полна энергии и жизненных сил, которые давным-давно уже покинули тело и душу ее несчастного забитого родителя.

Джордж снял заляпанную машинным маслом красную теннисную кепку и, неловко теребя ее в руках, ссутулившись, поплелся вверх на веранду по широкой каменной лестнице. Через минуту он в самом жалком виде предстал перед своими работодателями. Джейни же повела себя значительно проще: ловко перепрыгивая через две ступеньки сразу, она широко улыбнулась и прокричала:

— Привет, доктор Чак! Привет, доктор Анита!

При этом девочка даже не обратила внимания на укоризненный взгляд отца, который всем своим видом пытался дать ей понять, что нельзя вести себя так развязно с настоящими «господами».

— Садитесь, пожалуйста. Устраивайтесь поудобнее, — сказал Чарльз, стараясь быть с Джорджем как можно дружелюбнее. — Мы сегодня успели уже переделать уйму дел, так что ближе к вечеру, наверное, поедем кататься.

— Хорошо, — сдержанно ответил Джордж и снова искоса посмотрел на дочь. — Я уже говорил Джейни, что первое, что она должна сейчас сделать, — это пойти в конюшню и как следует почистить Пулю и Молнию.

— Я уже бегу! — радостно закричала девочка, счастливая оттого, что ей доверили самостоятельно почистить лошадей.

— И поторапливайся! Ты помнишь, где лежат щетки?.. Только не вздумай там дурачиться или играть с ними. Работай добросовестно. И помни: только когда у тебя руки начнут отваливаться от усталости — вот тогда работа сделана как надо. А потом можешь дать им корма.

— Правда? Ты мне разрешаешь? — Джейни не верила своим ушам.

— Да, — подтвердил Джордж. — И давай поживее…

Но он напрасно поторапливал дочь — последние его слова Джейни уже не слышала; она вовсю мчалась вниз по лестнице и, одолев одним прыжком три нижних ступеньки, бегом понеслась вокруг дома и вскоре скрылась за поворотом.

Чарльз и Анита весело рассмеялись. Но Джордж по- прежнему оставался серьезным и каким-то мрачным. Очевидно, он хотел рассказать что-то врачам, но не знал, с чего начать. Наконец он прокашлялся и заговорил:

— Если верить словам Сары, то моя теща сегодня вновь обрела дар речи. Утром, вернее, уже около полудня, она пробормотала что-то насчет змей, которые придут, чтобы погубить всех нас. Какая-то бессмыслица… Но Сара говорит, что старуха повторила эти слова три или даже четыре раза.

— А больше она ничего не говорила, — забеспокоился Чарльз.

— Нет. Только про змей… Что огромные змеи придут и погубят нас. — Джордж вздохнул и покачал головой, как бы извиняясь за то, что его теща находится в таком состоянии.

— Может быть, мне поехать к вам и попытаться ее разговорить? — предложил Чарльз.

— Я был бы вам крайне признателен, если, конечно, это вас не затруднит.

Они поехали к дому Стоунов в «лендровере» Чарльза. Путь длиною в три мили пролегал через поля и леса долины Карсон. Дорога была грязная и ухабистая, и машину сильно трясло на поворотах. Почти все в этом округе носило имя Карсонов — в честь первых владельцев здешних мест. С самых давних времен и до конца Гражданской войны Карсонам принадлежало тут буквально все: долина Карсон, поместье Карсон, ручей Карсон, церковь Христа- Спасителя имения Карсон. Ближайший город с населением чуть более тысячи человек находился в восемнадцати милях от поместья и назывался, естественно, Карсонвилл.

Усадьба, принадлежавшая сейчас Уолшам, составляла лишь малую часть некогда огромных фамильных владений плантаторов, чье хозяйство велось по классическим феодальным законам. После отмены рабства семья Карсонов окончательно разорилась, лишившись последних средств в тщетных попытках сохранить единство Конфедеративных Штатов, и впоследствии была вынуждена продать все свои земли одному из «саквояжников»[2] который незамедлительно раздробил владения на маленькие участки и сдал их в аренду всем желающим. В настоящее время долина Карсон пребывала почти в полном запустении, кое-где на пути встречались старые пепелища и полуразрушенные дома и амбары. Поля повсеместно заросли высокими сорняками — их никто не засеивал уже много лет. Те же, кто еще оставался здесь, подобно семье Стоунов, больше не занимались фермерским хозяйством, а старались найти себе хоть какую-нибудь работу на ближайших шахтах и заводах.

По дороге доктор Уолш предупредил Джорджа, что у Мэри Монохэн все-таки мало шансов на полное выздоровление. То, что она снова заговорила, было очень странным и с большой вероятностью могло закончиться только этими словами.